Интернет-пользователи обеспокоены подписанием слишком большого количества важных законов

Блогеры серьезно обеспокоены тем, что вчера Путин подписал более 20 законов, причем некоторые из них были достаточно резонансные и важные. Также интернет пользователи были удивлены награждением 300 журналистов за освещение событий во время крымского кризиса-2014 года. 

Особый интерес интернет-пользователей вызвало награждение за присоединение Крыма особо отличившихся журналистов. Политик Борис Немцов был особо удивлен статусом указа: "Путин секретным(!) Указом наградил 300 пропагандистов и их сообщников орденами и медалями за взятие Крыма. Почему секретным? Вроде гостайной пропагандисты не являются. Их физиономии знают в лицо.. Похоже, Путин опасается, что его боевой отряд лжецов автоматически попадет под санкции Евросоюза и В. Соловьев не доедет до своей виллы на озере Комо".  И добавляет: "И кто теперь осмелиться называть их журналистами?? "

Политолог Ярослав Греков обращает внимание общественности на интересный факт – Владимир Путин подписал вчера достаточно много законов: "Обратил внимание на странную вещь: Путин сегодня подписал какое-то невероятное количество новых законов". Среди них: закон о национальной платежной системе, запрет мата в СМИ и произведениях искусства, закон об обязательной регистрации популярных блогеров, уголовная ответственность за оправдание нацизма, закон о праве правительства РФ менять нормы беспошлинной интернет-торговли и т.д. в целом подписано более 20 законов: "Если сравнить с количеством подписываемых документов в любой другой день или в любой другой понедельник, то это в среднем как минимум в 4-7 раз больше чем обычно".  При этом законы вступают в силу не сразу: один – через 2 месяца, другой – через 3: "Зачем сегодня было подписывать?", - удивляется Греков. "Интересно, с чем это может быть связано? Я ни на что не намекаю".

А политический деятель Альфред Кох рассуждает о формах правления. Свойственных разным народам: "У каждого народа есть какие-то органичные именно для него государственные формы. Я плохо себе представляю монархию в США и, напротив, вижу, насколько она уместна в Британии. Я не могу себе представить Германию унитарным государством (настолько здесь сильны именно федералистские традиции) и одновременно унитарная Франция кажется вполне разумно организованной". И в то же время Кох не понимает, почему некоторые страны перенимают не свойственные им черты от других народов: "Мне кажется, что Украина напрасно скопировала этот имперский российский иерархический концепт "вертикали власти". Он абсолютно не свойственен самому мироощущению украинцев, которые от русских если чем-то и отличаются, так вот именно, что отсутствием имперскости". И поясняет: "Вот этот лязгающий гусеницами монстр, сжирающий материальные и духовные ресурсы русского народа, этот немотивированный авторитет бессмысленной и алчной бюрократии, которая отождествила себя с понятием Отчизна, это желание вручить себя и своих детей вперед до десятого колена вождю, это религиозное преклонение перед государством как сакральным символом - оно очень органично для русских. Но совершенно не свойственно украинцам! (…) Украинцы не могут в себе найти столько истовой дури, чтобы всерьез упиваться абстрактными категориями типа "наш" Будапешт или "наша" Куба... Ирония и самоуважение не позволяют им купиться на такие дешевые трюки власти".