Кто страдает и кто выигрывает от сноса палаток в Москве?

Оказалось, что часть из них имела отношение к бизнесу чиновников, а некоторыми другими владели люди с криминальным прошлым.


Фото: Twitter

Например, торговыми рядами вокруг станции "Улица 1905 года" владеет фирма "Союз-Сона". Эта компания принадлежит семье члена совета Московской армянской общины Варужана Бадаляна.

Среди совладельцев снесенного летом 2015 года торгового павильона на "Баррикадной" фигурировали Виктор Рышков и Юрий Заморин, которых в криминальных хрониках называли лидерами Таганско-Редкинской ОПГ. Им же принадлежал рынок "Китеж" на площади перед Киевским вокзалом. После того как Рышков и Заморин были застрелены, рынок был перестроен в центр "Европейский", сейчас принадлежащий миллиардерам-девелоперам Зараху Илиеву и Году Нисанову.

В середине 2000-х годов торговые объекты начали строить семьи Захаряевых, Исаковых и Ашуровых. Как выяснило издание, объекты находились в разных районах Москвы и занимали в общей сложности более 70 тысяч кв. м коммерческой недвижимости.

РБК также пишет о коммерции в метро. До 2012 года арендная ставка в подземке была существенно ниже, но в 2012 году выросла с 1655 до 5220 рублей, а в 2014 году - до 10500 рублей. С 1990-х годов почти половину площадей в метро контролировали три компании. Среди них - "Дегама", которая принадлежит структурам бизнесмена Льва Кветного, бывшего партнера миллиардеров Алишера Усманова и Андрея Скоча по холдингу "Газметалл" и аэропорту Внуково. Еще одна компания "Диалмет" и аффилированные с ней фирмы связаны с одним из крупнейших владельцев торговой недвижимости в центре Москвы Яковом Якубовым, выходцем из диаспоры горских евреев.

Часть киосков подземки построили бывшие сотрудники метрополитена. Основателем ООО "Метро-Сервис +" был бывший замначальника Главного управления метрополитенов МПС СССР Карл Макацария.

С чего начался снос?

В октябре 2010 года около станции метро "Улица 1905 года" Сергей Собянин сказал торговцам и чиновникам, что из-за обилия киосков не видно памятника участникам восстания 1905 года. Он тут же уволил глав Тверского и Пресненского районов.

Официальных распоряжений о сокращении уличной торговли мэрия в тот момент не выпускала. Только через несколько месяцев появилась схема размещения киосков, в которую вошло 9902 ларька из 14 тысяч существовавших прежде. Одновременно мэрия объявила аукционы на места для киосков. Закончилось все тем, что арендные ставки выросли до невероятных размеров, а победители аукционов отказывались от побед спустя несколько дней.

В результате за 2011 год город выставил на аукционы примерно 1/3 мест, занимаемых уличными киосками, но договоры с оставшимися 2/3 рынка были пролонгированы. 

К началу 2015 года в Москве работало около 7 тысяч киосков (около двух тысяч из них - газетные и билетные, работающие по льготным ставкам аренды). Оставшимися владеют в основном сетевые структуры. Большинство крупных владельцев киосков были так или иначе связаны с командой прежнего мэра столицы Юрия Лужкова, пишет РБК.

В 2015 году мэрия решила за собственные средства строить торговые павильоны, чтобы затем сдавать их непосредственно предпринимателям. Арендная ставка снова выросла. Тогда же начались первые акции протеста недовольных предпринимателей.

Кому выгодны изменения?

С весны 2015 года мэрия сдала в аренду предпринимателям 205 киосков, к середине 2017 года планирует заменить на государственные и оставшиеся 4811 киосков. Растет и доход: если в 2010 году бюджет получил от размещения 14 тысяч киосков 87,8 млн рублей, то теперь только сданные в аренду 205 киосков будут приносить почти 107 млн рублей в год.

Особенную активность в аукционах проявляет производитель мороженого "Айсберри", владельцем которого является тесть миллиардера Романа Абрамовича бизнесмен Александр Жуков.

Часть мест, где работали продуктовые киоски, теперь займут вендинговые автоматы. Другая часть отойдет под билетные кассы. Еще несколько киосков займет сеть автоматов "Все сам!", продающая товары первой необходимости. Впрочем, проведенный журналистами эксперимент доказал, что пока эта сеть имеет слишком много проблем, чтобы выходить на рынок.