Как работает фонд: Life.SREDA VC

RusBase и РВК представляют рубрику VC2VC, в которой представители венчурных фондов и частные инвесторы ведут авторские колонки, поднимая темы, важные для коллег, предпринимателей и венчурного сообщества в целом.

Фонду Life.SREDA VC на этой неделе исполнилось 2 года. Пока сам фонд отмечает свой день рождения концертом в Екатеринбурге, мы решили узнать у управляющего партнера — Владислава Солодкого — о работе фонда: как выбираются проекты и как строится общение с фаундерами.

Как принимаются решения об инвестициях

Если говорить о зарубежных проектах — то там мы не инвестируем на seed-стадии и в раунде А. Работаем на раундах В, С и D — когда уже есть продукт, первые клиенты и выручка, инвесторы на борту. Как правило, мы заранее знаем, благодаря нашим исследованиям, какие проекты нам интересны — и сами на них выходим.

Обычно все строится по сценарию: Skype-конференция с фаундерами, потом несколько электронных писем, уточняющих детали, затем — личная встреча (либо в офисе компании, либо на ближайшей конференции за рубежом), а потом — финализация сделки. Процесс от первого контакта до денег на счету занимает около 3-х месяцев. Но они могут быть параллельными. Теперь нас лучше знают за рубежом — и много заявок и рекомендаций приходит от наших фондов-партнеров.

Если говорить о российских проектах — то мы принимаем заявки через сайт LifeSreda. Очень часто стучатся в личку в Facebook или LinkedIn — но я все равно всех перенаправляю на сайт: так заявка точно не потеряется, а я не буду отвлекаться на переговорный процесс, ломая свое расписание. Далее проект смотрят аналитики и дают свое заключение. Отсеивают они только совсем шлак: проекты не в фокусе фонда или совсем сырые или сумасшедшие заявки.

Большинство нормальных заявок доходит до меня (я больше оцениваю идею проекта и его маркетинговую составляющую) и моего партнера Александра Иванова (он смотрит на финансы и бизнес-модель).

Раз в неделю мы с Александром и еще несколькими сотрудниками смотрим накопившиеся заявки. Если проект заинтересовал — приглашаем на встречу. На встрече смотрим на все: как сделана презентация, как люди держат удар из неудобных вопросов, как ведут себя. Уникальных fintech-идей в России нет — все они являются так или иначе клонами зарубежных проектов — поэтому смотрим на потенциал в плане Execution: какая команда, какой опыт, какие наработки уже есть, что говорят существующие или потенциальные клиенты. Очень важным параметром в принятии решений об инвестициях является культура и ценности фаундеров и их команды.

Про корпоративную культуру

Нам очень важны ценности тех, в кого мы собираемся инвестировать, — как они относятся к клиентам, друг к другу, что ими движет  и т.д. Пока все хорошо — все пользуются бизнес-планом, а когда наступает критический момент (а рано или поздно он наступит) — договориться друг с другом можно будет, только если у обеих сторон одинаковый набор ценностей.

Мы (как и Google Ventures) работаем с проектами по Scrum: нужно быть готовыми к переходу на такую операционную систему взаимодействия между инвестором, командой и клиентами. Мы начали внедрять у себя Scrum после успеха внедрения в сестринском fintech-стартапе «Кнопка» — с января 2014 года. Но всего за несколько месяцев это дало свои ощутимые результаты по всем фронтам. Плюс, многие из зарубежных fintech-компаний (Simple.com, SumUp, ZenPayroll, и т.д.) работают по Scrum.

Если говорить об атмосфере в офисе (вместе с фондом сидит ряд проектов, в которые мы инвестировали — хотя мы не заставляем, но они сами чувствуют Value от более близкого соседства), то она очень демократичная. Я не люблю нытиков и пессимистов, и не люблю людей, которых нужно контролировать и пинать — поэтому в офисе много самых разных людей, но все они яркие, оптимистичные и способны быть на работе «самонаводящимися ракетами». Такая культура очень долго и тяжело формировалась — но сейчас видно, что что-то получилось. Мне нравится иногда ходить по этажам: от людей идет очень положительная энергия. Недавно у нас были в гостях несколько зарубежных известных fintech-компаний – они сказали, что за эти несколько дней они вообще не почувствовали разницу между своими родными офисами и нашими.

Часть команды фонда Life.SREDA VC

Что происходит после получения инвестиций?

Если это зарубежный проект — то раз в месяц мы делаем Skype-конференции на тему обновленных данных по развитию продукта и результатам продаж. Забавно, но большие зарубежные проекты чаще сами просят совета или хотят что-то рассказать, чем начинающие российские. Также можно заметить разную реакцию на советы: за рубежом люди радуются, что инвестору не все равно на будущее их компании, а в России чаще воспринимают это как давление или вмешательство во внутренние дела.

Если это российский проект — то объем инвестиций по сделке внутри дробится на этапы с привязкой к KPI (сразу все деньги на счет компании мы не переводим). Команда проекта раз в одну-две недели делает демо (для клиентов и инвесторов), на котором мы присутствуем и смотрим на динамику развития продукта, реакцию клиентов, атмосферу в команде... Иногда даем советы. Если проект «в плане» — то стараемся не вмешиваться. Если «не в плане», но мы по демо видим, что динамика положительная, то можем пойти либо на изменение ожиданий по KPI, либо на увеличение инвестиций, либо на операционную и управленческую помощь для входа обратно в план. Если проект и «не в плане» и на демо мы видим, что команда не умеет общаться с клиентами, плюс начинаются проблемы внутри — то мы останавливаем финансирование и фиксируем долю на тот момент.

В офисе Life.SREDA VC

Владислав Солодкий 2 года назад создал фонд Life.SREDA VC для инвестиций в fintech-проекты. Первым экзитом стал американский мобильный банк Simple (проект был продан испанской финансовой группе BBVA) — фонд заработал 180% годовых.

О рабочем дне Владислава Солодкого можно прочитать в интервью в рубрике «День с инвестором».