Почему Европа не производит «единорогов»?

Очень сложно построить бизнес где бы то ни было в мире; большинство начатых дел заканчиваются неудачей. Однако постоянное появление новых компаний служит залогом для здоровой экономики. За последние 10-15 лет появился новый тип компаний под названием «единороги». Так называют компании на рынке частных услуг стоимостью свыше 1 млрд долларов, популярных в основном в техиндустрии. К ним относятся Airbnb, Dropbox, Uber, Spotify и Square. Данные исследования WSJ и Dow Jones VentureSource показали, что число европейских компаний среди них ничтожно мало. Из 108 единорогов только 9 из них из Европы. Почему так мало?

Мне часто доводилось слышать, что причина заключается в том, что американцы лучше ведут бизнес и мыслят масштабнее. Не думаю, что это так. На самом деле, работая с американскими и европейскими стартапами больше 16 лет, я ещё ни разу не встретил европейского учредителя, которому бы не хотелось создать настолько же влиятельную компанию, как у конкурентов из США. Тем не менее европейским стартапам не удаётся создавать настолько быстро развивающиеся компании.

По данным Forbes, иностранцы создали 40% из 500 состоятельных компаний в США, 60% популярных техкомпаний обязаны первому и второму поколениям иммигрантов, многие из которых родом из Европы. Другими словами, такой крупный бизнес и инновации создают в США иностранцы, среди которых много преуспевших европейцев.

По теме: 15 стартапов-миллиардеров

Среди других причин, которые я часто слышу, — доступность капитала и боязнь европейских инвесторов идти на риск. Возможно, отчасти это правда, но почему тогда американские инвесторы не перехватят власть в свои руки и не начнут инвестировать во все стартапы. Непонятно, почему венчурные капиталисты боятся рисковать. Хочется задать им этот вопрос.

Третья причина в том, что американский рынок гораздо больше, и здесь легче получить поддержку. Хотя в Евросоюзе живёт 503 млн европейцев, а в США — всего 319 млн американцев. Если бы от размера рынка зависело количество появляющихся единорогов, Европа была бы на первом месте. Поэтому рынок сам по себе ничего не объясняет, по крайней мере, сопоставление его чисел.

Что такое европейский рынок?

Дело в том, что рынок Европы или Европейского союза нельзя охарактеризовать как один общий; в Европе множество разных рынков. Для того, чтобы разрозненным рынкам было проще работать вместе, решили ввести ЕС и евро, улаживая законодательные разногласия и формируя внутренний рынок. В реальности для этого понадобились годы.

Более того, разные рынки говорят на разных языках: 23 официальных языка и 60 местных, региональных и языков этнического меньшинства. Поэтому даже при унификации законов всё равно остались бы языковые и культурные барьеры между предпринимателями, мечтавшими расширить свой бизнес на всю Европу.

Возможно, именно по этой причине так тяжело масштабировать бизнес с оценкой свыше 1 млрд долларов в Европе. Но один важный вопрос остаётся без ответа.

Как вы объясните то, что у Европы исторически никогда не было проблем с созданием компаний, которые в те времена можно было назвать единорогами?

В списке 500 богатейших компаний в мире 160 европейских компаний и только 132 американских. Разумеется, туда входят преимущественно старые компании, не принадлежащие к числу единорогов, что в общем смысле всего лишь название. Факт остаётся фактом: исторически Европа основывала самые крупные компании, до появления согласования законов и правил. Раньше общий европейский рынок был всего лишь идеей, которую сейчас ЕС упорно пытается воплотить.

Как такое могло произойти? Неужели Европа, исторически богатая на создание крупных мировых игроков, сегодня не может создать ни одного, в отличие от своих американских коллег? Неужели европейские компании не способны придумать нечто новое, создать своих единорогов, учитывая, что ЕС упорно работает над унификацией рынка, которая должна упростить процесс расширения бизнеса?

Вероятно, вопрос кроется не в том, что не так со стартапами, или в том, почему европейские инвесторы не идут на риск, но в том, что не так с Европой. Почему инвесторы не рискуют? Если бы всё дело было в ментальности, то почему тогда американские инвесторы не заполонили европейский рынок и не начали инвестировать в перспективные стартапы?

Наблюдение #1

Разрыв между нуждами европейских политиков и потребностями европейских стартапов

Чтобы ЕС мог объединиться в единый рынок, страны-участники должны договориться о законах, которые были бы справедливы в общенациональном масштабе. Так, чтобы французский предприниматель смог создать свой бизнес во всей Европе и знал, что правила, применяемые во Франции, одинаковы для Испании, Германии, Великобритании и т.д.

Но при таком количестве национальностей и необходимости прийти к общему компромиссу, стоит учитывать, что в каждой стране есть свои правовые нормы, характерные только для нее, и их придётся применять всем остальным странам-участникам. Другими словами, при согласовании законов недостаточно немного изменить существующие законы, нужно добавлять множество новых правил.

Это будет касаться всего. К примеру, правила о кривизне огурцов и изгибе бананов. Недавно под запрет попали большие пылесосы и лампы накаливания. Сейчас предлагают запретить галогенные лампы. Недавно ЕС собирался запретить корицу в палочках, поскольку там содержится слишком высокое количество кумарина, из-за чрезмерного употребления которого возникают проблемы с печенью. Есть законопроекты, согласно которым на ваш сайт могут наложить крупный запрет или заставлять пользователя подтверждать использование cookies. ЕС придумывает множество новых законов, и странам-участникам приходится принимать их.

Потребность европейских политиков постоянно внедрять новые законы для унификации внутреннего рынка создаёт неблагоприятную обстановку для инновационного бизнеса. Если директиву принимают в совете, то странам-участникам приходится воплощать её в жизнь под огромным давлением, что убивает на корню любые попытки мелких игроков из частного сектора внести свои поправки и бросить им вызов.

Изменения, приходящие снизу, часто оказываются полезными для стартапов, а от изменений политической верхушки очень редко есть какая-либо выгода.

Наблюдение #2

В Европе нет Кремниевой долины или Нью-Йорка

Возможно, звучит неубедительно, но это очень важный пункт. Нью-Йорк и Кремниевая долина — это центры концентрированных знаний, денег, опыта и таланта, которые можно применить практически для решения любого вопроса. Их экосистема развивается уже на протяжении десятилетий и обеспечивает постоянный приток новых талантов со всего мира плюс опытных инвесторов, предпринимателей, адвокатов, лоббистов, готовых помочь в преодолении множества проблем на пути построения бизнеса.

У Европы ничего такого нет. Если у города есть культура, то у него нет денег. Если в нём есть деньги, то отсутствует культура. Нет хранилища знаний, нет концентрации специалистов. Ничто не благоприятствует появлению новых талантов, которые пойдут и построят следующую многомиллиардную компанию. Когда кто-то всё-таки решается на это, то мало кто хочет помочь сделать из мелкой компании фирму средних размеров, не говоря уже о крупной компании мирового уровня.

Более того, большинство законов ЕС создано для содействия частному сектору и сосредоточено, в основном, на проверенных видах индустрии. На тех, у кого есть деньги и власть для защиты своих интересов. Поскольку европейская стартап-сцена представлена так слабо, сложно научить политиков заботиться о нуждах мелких начинающих компаний.

Есть достойные претенденты в Берлине, Лондоне, Стокгольме, но у всех них нет полноценной предпринимательской экосистемы и доступа к финансированию.

Наблюдение #3

Европейские стартапы спрашивают разрешения, а не извинения

Дело в том, что для того чтобы компания создавала что-то действительно новое, необходимо сломать устоявшийся порядок вещей и иногда выходить за рамки законности и того, что считается приемлемым. Посмотрите на такие американские компании, как Uber, Airbnb, Kickstarter, LendingClub and Tesla, все они ведут юридические баталии как с должностными лицами, так и с правительством.

Многим европейцам такой подход кажется неподобающим для ведения бизнеса, поэтому их стартапам тяжело получить хоть какую-то моральную, финансовую, правовую поддержку для защиты себя в подобной борьбе. Чаще всего, европейцы создают предсказуемый бизнес в пределах дозволенного законом. Вместо того чтобы бороться с правилами, они им подчиняются. Это нормально для компании среднего масштаба, но такой поход никогда не приведёт к появлению по-настоящему революционного бизнеса-гиганта.

Наблюдение #4

ЕС пытается уладить проблемы, с которыми могут справиться стартапы

Любому обществу, которому хочется иметь здоровые государственно-частные отношения, необходимо установить основные правила, выгодные для обеих сторон. Кажется, Европа не привыкла решать эти вопросы, доверяя своему гражданскому обществу. Возможно, дело в укоренившемся недоверии к частному сектору в целом. По этой причине союзы, хоть и потеряли часть власти, по-прежнему остаются всемогущими. Возможно, вышеупомянутый процесс гармонизации создаёт соответствующую атмосферу.

Стартапы могут прекрасно справляться с возникающими по мере прогресса общества проблемами. Однако когда за них берётся законодательство, его решения приносят пользу только власть имущим, но никак не стартапам.

Почему же в Европе больше не появляется столько же единорогов, как в США?

Как и в любых масштабных темах, на этот вопрос нет однозначного простого ответа. Я считаю, что дело в сочетании постоянного процесса унификации и отсутствии своего сильного предпринимательского центра — вот главные факторы. Утверждение о том, что всё это из-за различия культур, имеет смысл, но сами европейцы не пеняли бы на него.

Я надеюсь, я сумел показать, то, что у нас не было такой проблемы прежде, когда рынок был ещё более фрагментированным. Когда мы начинаем основывать компании в США, у нас всё складывается отлично.

Ирония в том, что в процессе унификации европейского рынка мы усложняем его для стартапов и инвесторов, поскольку этот процесс сам по себе разрушает Европу и усложняет процесс создания мощных центров. Возможно, было проще, когда можно было основывать бизнес от страны к стране, нанимать местных представителей, которые хорошо разбирались в рынке, именно поэтому раньше Европе удавалось создавать влиятельные компании. Пожалуй, дело в том, что раньше Европа была супермогущественной, обладала политической мощью, а сейчас на смену ей пришли США.

Все вышеупомянутые наблюдения определённо сыграли свою роль. Но важнее то, что они позволили нам иначе взглянуть на прогресс и стабильность.

По теме: 50 компаний, которые будут стоить больше миллиарда долларов

Любое общество, желающее процветать, должно найти баланс между тем, чтобы прогресс продолжал развиваться и не оставался в прошлом. Прогресс необходим всегда, но любой прогресс имеет последствия, здесь нет компромиссов. Кому-то он всегда будет не по нраву. Люди любят прогресс, но боятся перемен и их сути. Это разрушает привычный порядок вещей и заставляет нас пересмотреть взгляд на вещи. Политики знают об этом и о том, что для функционирования общества они первым делом должны смягчать последствия прогресса.

Возможно, Европе не нужны единороги, и все мы можем сойтись на том, что эта модель бизнеса не жизнеспособна. Даже если она оказалась бы таковой, множество компаний-единорогов оказало бы огромное влияние на общество всего мира. Поэтому Европе (и я знаю, я использую это слово слишком в общих чертах и довольно непоследовательно), возможно, придётся обратить пристальный взгляд на ту цену, которую она платит за их политически контролируемый прогресс и то, как он влияет на способность создавать, как раньше, множество успешных компаний.

Кажется, ЕС улаживает большинство проблем с помощью законодательства. Для меня, по крайней мере, остаётся важным вопрос о том, кто от этого выигрывает — ЕС или европейцы.