Архив rb.ru

Переводчик о фразе Обамы о Путине: Это не совсем вежливо, есть более тонкие способы обидеть человека

Архив rb.ru
Ксения Дементьева
Ксения Дементьева

Автор - RB.ru

Ксения Дементьева

Президент США Барак Обама в интервью изданию Atlantic дал характеристику президенту России Владимиру Путину.

Переводчик о фразе Обамы о Путине: Это не совсем вежливо, есть более тонкие способы обидеть человека
Присоединиться

В оригинале фраза американского лидера звучала как "He’s constantly interested in being seen as our peer and as working with us, because he’s not completely stupid". Перевести это можно с очень разными оттенками - от стилистически сниженного "он не совсем туп" до дипломатичного "Путин умен" (как это сделали "Известия"). По словам пресс-секретаря Владимира Путина Дмитрия Пескова, в Кремле интервью приняли к сведению, но реакции на слова президента США у них нет. Мы побеседовали с кандидатом исторических наук, доцентом МГЛУ, экспертом в области устного (синхронного и последовательного) перевода, автором книг, учебных пособий и словарей Андреем Чужакиным, который объяснил, как следует трактовать фразу Барака Обамы.

 
Фото: РИА Новости
 
- Как наиболее корректно перевести и трактовать эту фразу Обамы о Путине? Уместно ли подобное в высказываниях политиков друг о друге?

- К сожалению, многое в трактовке фразы зависит от позиции переводчика, от его, скажем так, ангажированности. Человеку, который связан работой (то есть который работает в медиа и которому есть что терять), придется немного ее смягчить. Может быть, перевести как "он не такой недалекий". Как человек нейтральный, я в неформальной ситуации перевел бы это как "он не настолько глуп". То есть перевел бы как есть. Но я придерживаюсь той позиции, что нужно переводить так, как было сказано. Если есть намерение уязвить и даже оскорбить - это надо оставлять. Как сказала супруга одного британского посла: "Переводите, пожалуйста, как есть. Мы хотим знать, с кем имеем дело". Я считаю, что это гениально: не смягчать, чтобы знать, что человек позволил себе непарламентское выражение. Перевод всей фразы: "Он делает вид, что сотрудничает с нами, потому что он не настолько глуп". Я думаю, что в каком-либо закрытом документе так и надо было бы перевести, но там можно сделать пометку, что так и было сказано в оригинале, чтобы снять с себя ответственность. Мое кредо - переводить прямо. Это называется интенция - переводить то, что хотел сказать человек. Иногда говорят завуалированно, иногда - как в данном случае - прямо. Конечно, здесь нет прямого ответа, переводчик - человек, и перевод - вещь диалектическая. Необходимо руководствоваться правилами, но иногда - и нарушать их.

Иногда переводчик попадает в такую ситуацию, когда нужно принимать решение быстро, и тогда лучше перевести как есть, но это касается устного перевода. В письменном можно, как я и сказал, сделать сноску.

- То есть такая фраза могла бы обидеть носителя языка?

- Она могла бы обидеть любого человека.

- Но, допустим, переводя ее не для носителя языка можно было бы сослаться на тонкости и контекст...

- Это, знаете ли, для непрофессионалов, потому что "стул", согласитесь, переводится как "стул" - и никак иначе. Конечно, можно даже попытаться подать какой-то иск, потому что это все-таки попытка оскорбить, это оценочное суждение. Но это не грубое выражение, это в рамках, скажем, разговора двух мужчин, но не для публичного высказывания. Использовать такое не совсем корректно и вежливо, все-таки нужно оставаться в рамках, не опускаться до оскорблений. Есть более тонкие способы обидеть человека, сделать это с иронией и элегантно. Возможно, это просто вырвалось, возможно, широкий контекст это как-то корректирует.

- Меняется ли сейчас дипломатический язык, становится ли нормой употребление сниженной лексики? Отличается ли язык современных политиков и дипломатов от того, что было, скажем, 20-30 лет назад?

- В последнее время дипломатический язык действительно стал более жестким. Во-первых, мы узнали об этом благодаря Джулиану Ассанжу. В секретных шифротелеграммах говорят оскорбительные и унизительные - даже для союзников! - вещи. Сколько я ни читал в свое время шифротелеграмм, такого не было. В советских шифротелеграммах не было оценок вроде "негодяй" или "подонок". Максимум, что могло быть сказано - "антисоветский" или "враждебный". Благодаря Ассанжу мы узнали, что американцы на самом деле думают о своих союзниках.

В целом язык стал менее парламентским. Но в это внес вклад и наш руководитель со своим юмором "в кирзовых сапогах". Был такой юмор "в коротких штанишках" - так говорят дети, а здесь - как говорят, извините, в казарме. Не все было удачно, иногда было просто пошло. Пошлость - такое слово, которое очень трудно перевести на английский язык. Это ведь не только vulgar, это и плохой вкус. Это, кстати, сильно привлекает внимание, хорошо запоминается, но порождает трудности для перевода с русского языка. Например, это его "сливаются в экстазе": здесь надо перевести либо эротическим термином, либо как-то поэтически, либо, прошу прощения, по-медицински - "испытывать одновременный оргазм". Я до сих пор не знаю, как это перевести. Но это умение переводчика - передать смысл, причем быстро, и, учитывая общий контекст, сделать так, чтобы это было хотя бы понятно иностранцу.


orig
Фото из личного архива Андрея Чужакина. Слева - Андрей Чужакин, справа - Павел Палажченко, советский и российский переводчик, долгое время работавший с Михаилом Горбачевым и Эдуардом Шеварднадзе

В то, что язык стал менее парламентским, внес вклад и Борис Ельцин со своей крестьянской прямотой. Хотя надо отдать ему должное - он никогда не позволял себе даже грубых литературных выражений со своими подчиненными, не то что мата. Горбачев использовал некоторые просторечные высказывания вроде "вешать лапшу на уши". Хрущев, конечно, употреблял очень яркие и образные простонародные выражения, которые трудно было перевести, но можно было понять. Например, "мы тоже не ноздрями мух ловим". Что касается застоя, когда все говорили "по бумажкам" и когда люди были образованные и спокойные, то тогда не было никаких резкостей. Я переводил Андрея Громыко - это было сухо, но очень спокойно, доброжелательно и адекватно, без шуточек-прибауточек, без яркости и каких-то метафор, но вполне достойно, просто несколько пресно с точки зрения языка. Кстати, Дмитрий Медведев говорит тоже очень бесцветно и блекло, у него мало интересных находок и метафор, его очень переводить просто, но достаточно скучно.

Дипломатический язык стал не только более жестким, но и более раскованным. Я думаю, это такая тенденция, связанная с тем, что в политике теперь все-таки не аристократы. Бывают люди не очень образованные, но бывают и наоборот. Например, в случае с этой репликой Обамы я очень удивился: все-таки как юрист он знает, что за такие вещи можно получить и повестку в суд.

Нашли опечатку? Выделите текст и нажмите Ctrl + Enter

Материалы по теме

  1. 1 Цифры дня. 1,4 триллиона Барака Обамы
  2. 2 Что будет, если мы просто начнем раздавать людям деньги?
  3. 3 Иранцы придумали гениальный способ обхода блокировки интернета