Эти люди критиковали интернет еще задолго до появления Facebook

Но не всем. Спустя несколько лет после появления интернета критики бросили вызов идеям, лежащим в основе технологии, в книге Resisting the Virtual Life (англ. – Сопротивление виртуальной жизни), опубликованной City Lights Bookstore. Это была глубокая критика общества, которое создает интернет, и того, как доминантные цели этой культуры станут основой новых форм угнетения и страданий.

В Resisting the Virtual Life резко критикуется «новый механизм господства», рассматриваются «неуправляемый мир», дискриминационные возможности сбора данных, гендерная несправедливость в сети, «маскулинный мир разработчиков ПО», «сокращение общественного пространства» и даже предлагается демократический путь вперед. Книга предсказала экономическую нестабильность, которую может принести интернет, а также последствия создания огромных объемов персональных данных для корпоративной обработки. «Что не так с интернетом?» – задавались вопросом авторы. Ответ на него: многое. Они называли себя «сопротивлением».

Все это было до того, как Безос стал самым богатым человеком на планете, до появления Facebook, iPhone, Google, пузыря доткомов. Но предсказания «сопротивления» сейчас слышны отовсюду: Facebook, Amazon, Google, Apple, искусственный интеллект, беспилотные автомобили подвергаются сегодня очень жесткой критике – хотя интернет 1995 года мало похож на интернет 2019.

Фото: Pierre Virot/Reuters. Бернерс-Ли

Возможно, когда большое технологическое движение начинает ускоряться, наступает короткий момент, когда критики видят его полный и ужасающий потенциал. Нет, технология не сделает нашу жизнь лучше. Угнетение проникнет даже в самые, казалось бы, свободные пространства. Многие будут подвергаться расовой дискриминации по-новому. Затем, когда в технологию начнут вливаться деньги, сопротивление сметут, а прогресс будет двигаться вперед.

В современном мире левых социализм вернулся, а компьютеры – плохие. Но компьютеры были плохими и раньше, как раз когда социализм набирал обороты.

Задолго до выхода Resisting the Virtual Life люди боролись с самой идеей компьютеров. Все началось со студенческих движений 1960-х годов. Тогда компьютеры были в буквальном смысле машинами войны. Студенты устраивали забастовки и занимали здания администрации. Даже во время войны во Вьетнаме многие левые активисты беспокоились о том, что технология в форме компьютеризации и автоматизации лишит многих рабочих мест, поможет разрушить профсоюзы и сделает жизнь хуже тем, кому удалось удержаться на работе.

Но в 1970-1980-х годах военно-промышленные предприятия постепенно начали исчезать. Компьютер, который выдавал прогнозы по войне во Вьетнаме министру обороны США Роберту МакНамаре, был чем-то одним, но что насчет сети компьютеров, которая позволяет людям бродить по цифровым границам и общаться с теми, с кем они хотят, несмотря на расстояние? Значение сетевых вычислений начало меняться.

«Для поколения, которое росло в окружении огромных армий и под угрозой ядерной катастрофы, кибернетическое представление о земном шаре как о единой взаимосвязанной структуре информации было глубоко утешительным: многие видели в нем глобальную гармонию», – пишет Фред Тернер в книге «From Counterculture to Cyberculture» (англ. – «От контркультуры к киберкультуре»).

Фото: Библиотека Конгресса

Его книга начинается с вопроса: «Почему так резко изменилось культурное значение информационных технологий со времен военных протестов до начала пузыря доткомов»? И его ответ заключается в том, что несколько фигур в Кремниевой долине во главе со Стюартом Брандом, основавшим Whole Earth Catalog, преобразовали в 1970-х понятие компьютеров из военно-промышленной инфраструктуры в персональный инструмент. Бранд позиционировал эти технологии как благо не для бюрократов, вычисляющих траектории ракет, а скорее для хакеров, планирующих победные маневры в видеоиграх.

Помогло также то, что США вошли в период, который историк Дэниел Роджерс называет «переломным веком». Американские институты потерпели крах в пользу индивидуалистической модели потребительских действий. «Все меньше стали говорить об обществе, истории и силе, а больше – об индивидуальности и выборе. Важность экономических институтов сменилась представлением о гибких и мгновенно действующих рынках», – писал Роджерс. Теперь выбор делали люди, а для правильного выбора им нужно было больше информации.

Apple и ее харизматичный продавец Стив Джобс коммерциализировали новую идею компьютера. Либеральные и консервативные технологические энтузиасты присоединились к движению, чтобы создать новый консенсус того, что единственной ролью правительства в индустрии будет создание дружелюбной для развития интернет-бизнеса среды.

Поэтому когда Бернерс-Ли объявил о своей идее, мир был готов. Ранние сторонники интернета увидели весь его потенциал. Но поэты и писатели City Lights Bookstore были непоколебимы.

«Существуют альтернативы капиталистической утопии тотальной коммуникации, подавленной классовой борьбы и постоянно растущих прибылей и контроля, которые забывают, а не решают центральные проблемы нашего общества», — писали Джеймс Брук и Йен Боал, редакторы Resisting the Virtual Life. Эти проблемы были очевидны: «растущие классовые и расовые антагонизмы, сокращение общественных услуг (включая школы, библиотеки и транспорт), безработица, вызванная автоматизацией, и так далее».

И все же для большинства людей персональный компьютер и интернет скрыли основные структурные силы общества. «Персональные» компьютеры и компакт-диски циркулируют как фетиши для поклонников «свободного рынка» и «свободного потока информации», – писали Брук и Боал.

Фото: Reuters

Они знали, что противостоят «всему», пытаясь бросить вызов интернету. Но их целью была не победа, а «рассмотрение почти не именуемого объекта» – «информационного века», «киберпространства», «виртуальности» – с критической демократической точки зрения.

Некоторые эссе в книге потрясающе предусмотрительны. В статье It’s the Discrimination, Stupid! (англ. – «Это дискриминация, тупица!») профессор Южно-калифорнийского университета Оскар Ганди Мл. утверждает, что «личная информация используется для определения перемен в нашей жизни и в нашей роли как граждан, а также сотрудников и потребителей». Профессор коммуникаций в Калифорнийском университете Герберт Шиллер отмечает, как интернет может ослабить влияние государств-наций, в то время как транснациональные корпорации будут становиться сильнее. Могут ли армии с электронным управлением удерживать людей, говорит он, «в то время как частные экономические силы вносят свой вклад в чрезвычайно непропорциональное распределение доходов и серьезно искажают использование ресурсов на местном и глобальном уровнях?».

И Эллен Ульман, продолжавшая критиковать технологический мир изнутри, дала точное описание того, как человеческое стремление к удобству будет определять наше восприятие технологий. «Компьютер скоро войдет в нашу жизнь, как кровь в капилляры. Вскоре нас повсюду будут окружать красивые и удобные интерфейсы, и нас это совершенно не будет удивлять», – писала она.

И хотя эти критики из прошлой эпохи записали все, что может пойти не так, они также предполагали, что все обернется по-другому. Писатель и историк Крис Карлссон, например, видел надежду в организационном потенциале интернет-сообществ. «Нити подрывной деятельности, которые мы так тихо плетем сегодня, должны найти свой способ трансформировать саморазрушительные, брутальные и бесчеловечные жизни, которые мы ведем на работе, в школе и на улице», – писал он. «Вполне возможно, когда-то электронный опыт займет свое законное место в качестве дополнения к богатой и разнообразной человеческой жизни».

С момента выборов в 2016 году американцы начали новую борьбу за понимание того, как интернет изменил их страну и мир. Просто невозможно праздновать рождение интернета, не признав тот факт, что кибер-утопия так и не наступила. Посмотрев на поведение многих технологических гигантов на протяжении последних нескольких лет, вы увидите как скандальные дефекты, так и «псевдокритику, которая уверяет нас в том, что все хорошо».

Фото: Alexis Madrigal. Типичный офис в Кремниевой долине

Сегодня индустрия и ее продукты подвергаются нападкам почти с каждого угла: снаружи и изнутри, на местном и глобальном, экономическом и социальном, законном и риторическом, капиталистическом и социалистическом уровнях. Тем не менее, это не помешало компаниям генерировать огромную выручку. Десять самых больших технологических организаций находятся в списке десяти самых ценных предприятий в мире.

Изучение истории интернета может привести к переменам в лучшую сторону в будущем. Возможно, следует пересмотреть предпосылки ранней паутины – ценность индивидуального выбора, максимальную свободу слова, рассредоточенные виртуальные сети, игнорирование институциональной власти и традиционной политики – чтобы построить новый, просоциальный интернет.

Источник.

Материалы по теме:

Как технологии контролируют нашу жизнь, и что с этим делать

Какой будет операционная система будущего?

Как Google Фото стал идеальным сундуком для хранения наших старых воспоминаний

Почему интернет это отражение нашей психики