Оракул RusBase. Что сбылось, а что нет из прогнозов о главных трендах 2013

Каждый год мы читаем множество прогнозов и обзоров главных трендов. Часто мнения разных экспертов не сходятся, а многое из описаного вообще не сбывается.

RusBase решил собрать главные предсказания на 2013-й год и проанализировать, что сбылось, а что нет.

Также предлагаем наш собственный прогноз на 2014-й год. В начале следующего года проверим точность и наших прогнозов.

Пояснения

1. Появление крупного игрока в Сети на рынке поиска и медиа, построенного госкомпанией

Крупнейший российский телеком-оператор «Ростелеком» начал предпринимать серьезные шаги на медиарынке – учрежденный при операторе корпоративный фонд будет инвестировать в рекламу, медиа и телеком-проекты, а также строить собственные проекты. Одним из них является так называемый «госпоисковик», который должен увидеть свет весной 2014.

2. Появление венчурных суперфондов, учрежденных предпринимателями-стартаперами, выведшими свои проекты на топовый уровень (в духе FoundersClub)

Согласно рейтингу РВК, в России активно развивается движение бизнес-ангелов, большая часть из которых к 2014 году является выходцами из стартапов (продавших или диверсифицирующих свои бизнесы) (О.Хартманн, А.Бородич, Е.Руди, И.Рябенький и др.) 

3. Изменения стратегии развития трафикогенерирующих проектов.

Существовавшая до конца 2013 года практика продажи остаточного трафика терпит крах – «кнопки Рунета» (РБК, Рамблер, Mail.Ru) и ряд независимых проектов (Lookatme, Afisha) обвиняют друг друга в предложении некачественного трафика, на рынке начинаются войны за «кнопки» и «панели» (SurfingBird, VK.com и пр.), а крупнейший поисковик Яндекс отказывается от ссылочного ранжирования

4. Рост мобильных транзакционных стартапов.

В России возникает мода на поддержку мобильных проектов, имеющих транзакционную бизнес-модель (комиссию за использование тех или иных сервисов).  Такие проекты дешевы в исполнении и создаются небольшими группами разработчиков. Фонды активно поддерживают такие начинания (ФРИИ, Altair.VC, IMI.VC и пр.)

5. Массовое появление инкубаторов идей по образу FabLab.

В Россию приходит осознание идеи создания инкубаторов идей, где проекты строятся не только техническими командами, но и дизайнерами, при этом они не всегда направлены на мгновенную коммерциализацию. К рубежу 2013-2014 гг FabLab-подобные инкубаторы появились в Москве, Санкт-Петербурге, Казани.

6. Усиление контроля за трансграничными продажами eCommerce-проектов.

Активное лобби ряда игроков рынка электронной торговли, работающих в России, приведет к существенному изменению структуры потребления российскими пользователями иностранных товаров, продающихся в Европе, Китае и США. Данный процесс будет сопровождаться скандалами, протестами и закрытием некоторых отечественных eCommerce-проектов.

7. Либерализация законодательства для краудинвестирования.

Российское право в части гражданского кодекса претерпит необходимые для существования похожих на иностранные механизмы и инструменты инвестирования, в том числе и с задействованием «народных» средств. Активность в этом направлении будет задавать ФРИИ, развивающий свою краудинвестинговую площадку.

8. Снижение количества венчурных соинвестиций с зарубежными фондами.

«Застревание» большинства проинвестированных в середине 2000-х годов проектов в области электронной коммерции, телекома, интернета на втором-третьем раунде с нерелевантно низкой рыночной капитализацией заставит иностранцев пересматривать свои представления о перспективах России как удобного рынка для венчурного бизнеса

9. Снижение инвестиционной активности корпоративных венчурных фондов и стратегических госкомпаний.

Во исполнение госпрограммы по стимулированию инноваций за счет частного бизнеса государство будет дальше снижать свою долю в стартапах путем вывода таких проектов из портфелей фондов с госучастием через продажи коммерческим структурам (касается биотеха, материаловедения, хай-тека)

10. Кадровый голод в ИТ.

В России сохранится дефицит ИТ-специалистов высокой и средней квалификации ввиду демографической ямы, сокращению образовательных программ и дальнейшей «утечки мозгов»