Депутат Мосгордумы, поэт, педагог и коренной москвич об облике современной Москвы
Трудно сравнить сегодняшнюю столицу с той, которую Россия получила после развала СССР. Унылый город с длинными неуправляемыми очередями, торговые лотки и палатки, сколоченные на скорую руку. На фасадах домов редкие рекламные щиты да кумачовые транспаранты. А еще перевернутые урны, кучи мусора посреди дорог и тротуаров, тревожные взгляды горожан...
Впрочем, неисправимые скептики находят массу недостатков и в настоящей Москве: исторические здания и особняки разрушаются или реконструируются безобразно, а то и вовсе заменяются новоделами. Улицы утонули в рекламе, на стенах домов непонятные или хулиганские рисунки. Пора бы навести порядок, да вот беда законы до сих пор не писаны.
Ответить на сомнения скептиков вызвался Евгений Бунимович, депутат Мосгордумы, председатель комитета по науке и образованию, поэт, педагог и коренной москвич.
Новый Градостроительный кодекс оставляет желать лучшего и Москва продолжает развиваться, как бог на душу положит?
Увы, что касается градостроительных планов, то Москва за всю свою историю не выполнила ни одного. Они сокращались, дополнялись, видоизменялись, корректировались, но, повторяю, в комплексе ни одна плановая перспектива так и не получила [полного] воплощения. Хотелось бы верить, что новый Градостроительный кодекс станет наконец программным документом.
Таким идеальным он получился?
Нет, конечно. Но он нормальный и выполнимый. По крайней мере в нем заложено несколько фундаментальных идей, следование которым позволит Москве сохранить исторический облик и в то же время быстро развиваться.
Например, я двумя руками поддерживаю идею городского зонирования. Там, где были и есть школы, детсады, библиотеки или музеи, ничего другого даже в отдаленной перспективе быть не должно. Если какой-то колледж как в образовательном, так и в архитектурном плане устарел, на этом месте надо строить новый образовательный комплекс. Но никак не гаражи, рестораны или коммерческое жилье.
В новом градостроительном законе удалось уделить должное внимание охране исторического наследия. Попутно замечу, что до сих пор нам гораздо лучше удавалось планово строить дороги, возводить новые дома, разбивать скверы и сады. А вот защита памятников скорее велась стихийным образом.
И третий существенный момент. Наконец-то мы озаботились развитием российской архитектуры, которая до сего дня, как мне кажется, болела некой провинциальностью.
Что значит провинциальность?
Архитектурных новаторских внедрений в Москве кот наплакал. Какими оригинальными постройками столица может похвастаться за последние 100 лет?
Мавзолей, сталинские высотки, Останкинская башня...
Вот и все, пожалуй. Нет архитектурных изюминок. Чаще всего мы не изобретаем, а заимствуем. Снесли гостиницу «Москва» зря, по-моему, но на ее месте строим довольно схожую по очертаниям и размерам. А ведь у наших зодчих была возможность воплотить что-то оригинальное, интересное, в духе нового тысячелетия. Не получилось, и теперь такого шанса уже долго не представится. Я не предлагаю возвести что-то новое на Красной площади или Арбате. Но Москва ведь огромная, и в ней нашлось бы место для новаторства.
А почему не удалось найти интересное решение для старой «Москвы»?
У меня такое ощущение, что довольно часто исторический центр застраивается троечниками. Которым проще и легче снести полуразвалившееся здание и на его месте воспроизвести примерный новодел. Не в исконно исторических формах, а гораздо грубее и примитивнее. Это, на мой взгляд, и есть те же самые троечники. Даже я, не профессионал, с первого взгляда угадываю халтуру и понимаю, что старинный особняк утратил свое обаяние и стал Диснейлендом с присущими ему яркими красками, огрубленными фасадами, стеклопакетами и другими ярмарочными деталями.
Другой вариант когда в старинный не до конца воплощенный проект вносится что-то новое, современное, как получилось с Царицынским комплексом.
Восстановили то, чего никогда не было?
Правильно. Я бы сказал так: получилась дискуссия разных авторских взглядов на ансамбль, увидев который императрица Екатерина только бы подивилась. Такой дворец она и не думала строить. Ведь в первозданном виде были сохранены лишь первые этажи, а все остальное, в том числе и крыши, выдумка современных зодчих.
Но если бы дворец не восстановили, что было бы на его месте? Развалины, дыра?
Одно могу сказать, Царицыно как раз и есть тот случай, когда реализация проекта пришлась по вкусу и власти, и рядовым жителям столицы. Но вызвала резкую критику профессионалов.
А восстановление храма Христа Спасителя разве не было одобрено москвичами?
Было. В исключительных случаях восстановление исторических зданий возможно. Но прежде всего надо заниматься реставрацией того, что еще живо.
В таком случае можно было бы воссоздать и Сухаревскую башню, и Страстной монастырь на Тверской, и многие другие памятники, которые были утрачены в годы советской власти.
Мое личное мнение на этот счет таково: знаковые и ключевые памятники для Москвы и России нужно обязательно возрождать. Но я, например, не могу себе представить, как облик Страстного монастыря может вписаться в нынешнюю Тверскую, Пушкинскую площадь.
Архитектура не стоит на месте, и в контексте современной застройки пришествие старых памятников выглядит иногда нелепо. С новоделами такого типа как раз спешить не стоит. Согласитесь, у нас пока довольно много подлинных памятников истории, которые находятся в плачевном состоянии. Беда только в том, что денег на их восстановление не хватает.
А кому конкретно принадлежит право решать, что и в каком месте восстанавливать, сносить или строить?
Мосгордумой принято специальное законодательство об охране исторических зон и памятников Москвы. Этим постановлением и должны руководствоваться не только Москомнаследие города, но и исполнительная власть и строители. Но парадокс в том, что Москомнаследие является структурной частью строительного комплекса.
То есть организация, которая призвана охранять, находится в прямом подчинении у строительного комитета?
Именно. Хотя у этих двух структур совершенно разные цели. Если у одних ломать и строить, то у других беречь и охранять. Но, что интересно, городская власть до сих пор и не пытается осознать этот конфликт интересов!
А законодатели тогда на что?
Имеется ряд законов и постановлений, принятых Мосгордумой, по охране исторических памятников. Вот-вот выйдет закон о художественном решении исторической части города. Помимо этого нам приходится разбираться по отдельным конкретным адресам. Ежегодно сотни депутатских запросов направляются в структуры исполнительной власти.
Вот недавний пример: на фасаде Греко-Римской академии на Никольской прикрепили вывеску заведения «Кружка». В двух шагах от Красной площади! Факт оскорбительный не только для университета, но и для всей страны! По моему запросу в течение года шли судебные разбирательства. Вывеску сняли, но ресторан на территории университета остался. (Вывеску снова водрузили. «Ведомости».) Я не ханжа и не против питейных заведений, но почему, извините, кабаки должны располагаться в исторических зданиях академий?
Но многое меняется. Если в 1990-х приходилось выходить на баррикады, когда речь заходила о сносе или «современной» реставрации того или иного здания, то теперь власть готова вести переговоры и дискуссии, а это уже большой шаг вперед. Москвичи получили право высказывать и отстаивать свое мнение. Сегодня в исторической части города, как говорится, по-наглому не пройдет ни один снос, ни одна застройка. Хотя примеров, когда у застройщиков каким-то образом появляются документы на строительство, хоть отбавляй.
И каким же образом они появляются, если не секрет?
Много различных лазеек. Но в эти вопросы должны вникать компетентные органы. А что касается нас, депутатов, то, как показывает опыт, нам по силам решение проблем по художественному и архитектурному облику города.
Извините за иронию, но подворотни и стены зданий испачканы нелепой мазней, фасады исторических зданий и центральные улицы наглухо затянуты рекламными плакатами. Это и есть городское оформление?
Самодеятельные рисунки, которые теперь принято называть граффити, реальность нашего времени. Москва не единственный город в мире, который подвержен этому явлению. Во Франции, Германии, Нидерландах, США стены тоже расписываются. В мире граффити признано уличным, или, как еще говорят, параллельным, искусством, которое развивается по своим законам. Тут важен другой вопрос: где, на чем и что рисуют и пишут нынешние уличные художники?
В прошлом году лучшие работы граффитчиков были продемонстрированы в залах современного искусства в новом здании Третьяковской галереи. Ваш покорный слуга даже был приглашен на открытие этого мероприятия. Показательные выступления молодых неформальных художников проводились и на Поклонной горе, что привлекло множество любопытных. Поймите, это время решит, искусство граффити или пачканье стен.
А как по-вашему?
В отношении всех видов искусства московские власти сделали важный шаг, который я бы назвал «не мешать». Если художник не нарушает никаких законов, то имеет полное право творить что угодно, как угодно и где угодно. Повторяю: не нарушая законов. Но вот следующий шаг, который можно обозначить как «помогать», оказалось сделать гораздо сложнее.
В подворотне напротив МХТ заброшенный двор с облезлыми фасадами домов, полуразрушенными стенами, которые сплошь разрисованы красками. То же самое и в Старопименовском переулке, где без ремонта стоит выгоревшее здание. Много настенных рисунков на Хохловской улице, где расположены строения XVII-XVIII вв. Можно перечислить еще десятки мест в историческом центре, которые, увы, не красят Москву.
Но разве лучше, если эти неокрашенные, полуразвалившиеся и полусгоревшие здания годами бы дожидались, когда власть на них все-таки обратит внимание? Это неплохо, когда уличные художники пусть даже подобным образом привлекают внимание к проблемным объектам и прорехам в городском убранстве. В то же время я благодарен тем представителям префектур и районных управ, которые отдали на откуп граффитчикам обшарпанные бойлерные и трансформаторные будки, подворотни и старые дворы, вызывающие у людей тоску и уныние. Уж лучше самопальные картинки, пусть даже на них будут непонятные буквы вперемешку с ошалелыми лицами. Яркие краски придадут дворам менее унылый вид. Разве не так?
Имеется несколько видов искусства, которые нуждаются в законодательных нормах. И вот почему. Кино, книгу или музей каждый из нас волен просмотреть, прочитать или посетить или проигнорировать. А если скульптор выставит свою работу в общественном месте, на площади? Или вольный художник на отремонтированной и выкрашенной стене вашего дома изобразит некую композицию? Получается, что в таких случаях их творчеством придется «наслаждаться» всем, хотят они того или не хотят.
Но фасады исторических зданий, да и главные улицы в центре Москвы «украшают» если не безвкусные, то вычурные рекламные тумбы и банеры, плакаты и вывески.
Чтобы наружная реклама стала цивилизованным видом бизнеса, в правовом порядке уже много делается. Правда, не все зависит от законодателей. Реклама дает городу приличные прибыли.
По официальным сводкам, объем московского рынка наружной рекламы в этом году перевалит за $500 млн. Общая площадь рекламных конструкций уже составляет почти 750 000 кв. м.
В свое время наружная реклама сыграла важную роль в перемене облика Москвы. Именно наружная реклама на первых порах привнесла в облик города какое-то оживление. Но любой рекламы должно быть в меру.
От специалистов неоднократно приходилось слышать, что рекламные конструкции наносят вред архитектурным памятникам разрушаются и без того ветхие стены.
Стены рушатся и портятся не только из-за того, что в них вбиваются крюки, удерживающие рекламные щиты и растяжки. Те же крюки и кронштейны навешиваются для укрепления троллейбусных проводов, электрических кабелей, дорожных знаков и других необходимых конструкций. Конечно, хотелось бы, чтобы все эти приспособления монтировались нежно и аккуратно. Впрочем, на этот счет имеется специальная статья в городском законодательстве.
С другой стороны, согласитесь, мы же не можем в одночасье взять и отменить все транспортные маршруты, проложенные в черте исторического центра. Как никто не отменит дорожные знаки. А вот количество рекламных щитов на фасадах домов сократить не только можно, но и нужно. В конце прошлого года были демонтированы щиты и вывески на Тверской. Это говорит о том, что московские власти приступили к очистке центра города от рекламы. И в первую очередь демонтируются щиты и вывески с фасадов архитектурных и исторических памятников.
Мне известно, что в городе реализуется программа по размещению рекламных конструкций. Вслед за Тверской, которая давно стала визитной карточкой столицы, подвергнутся пересмотру еще 19 основных магистралей городского значения: Ленинский проспект, Волоколамское шоссе, пр-т Вернадского... Кстати, и Мосгордума не осталась в стороне: по вопросам наружной рекламы готовится новый закон. Мало того, мы готовы «забить» в него пункт, условно говоря, об искажении исторического вида. Понимаете, о чем идет речь?
Догадываюсь.
Смогут ли москвичи или гости столицы во всей красе увидеть монастыри и храмы, а также другие уникальные памятники архитектуры, если вид на них со всех сторон будет перекрыт различными щитами, банерами, растяжками? Если, к примеру, панораму на Кремль перекроет рекламный щит типа «Ночь твоя добавь огня», турист невольно подумает уже не об историческом прошлом. Нисколько не сомневаюсь, что на выездных магистралях растяжки и придорожные щиты оправданны. Но только не на Тверской, Воздвиженке, Никольской, в Замоскворечье и на других центральных улицах, на которых что ни дом, то памятник архитектуры.
Как только закон о наружной рекламе вступит в силу, из оборота будет выведено почти 15% рекламных площадей. В результате центр почти в полной мере освободится от коммерческих рекламных щитов и транспарантов. Но этим ограничиваться не собираемся. Мы, московские депутаты, предлагаем выделить в столице специальные зоны, где вообще не было бы наружной рекламы. А для всех остальных территорий установить предельный размер рекламных конструкций.
Высказываются мнения о необходимости единого закона о цветовом оформлении города...
А вы заметили, что даже праздничная столица перестает быть чересчур пестрой и ярмарочной? Каждый раз то или иное торжество оформляется в определенных цветах. И нельзя было не заметить, что в разных районах и расцветки были разные. Это говорит о том, что городские художники и дизайнеры стали не просто вкручивать разноцветные лапочки и втыкать где попало флажки и знамена, а заранее продумывать концепцию праздничного оформления.
Работа над законом идет полным ходом. Даже появилось условное название закон о художественном оформлении города. И в его статьях должны быть оговорены все нюансы: в каких местах может вывешиваться наружная реклама, в каких цветах, в каком ракурсе, в каких зонах запрещается любое современное творчество, а где, наоборот, оно может и должно развиваться. Но в то же время было бы неуместным советовать опытным специалистам, какими цветами город должен быть заполнен в тот или иной праздник, что и какими красками должны рисовать граффитчики, какой формы и длины должны быть московские скамейки и фонари.
Кстати, о фонарях, скамейках, городских часах и других предметах, которые числятся в категории малых архитектурных форм. Про фонари сказать не могу, а вот скамеек даже в историческом центре не хватает.
В дореволюционной Москве скверы и бульвары со скамейками были чуть ли не главным достоинством города. Московские усадьбы, многие из которых и архитектурными шедеврами назвать трудно, всегда были соразмерны человеку. Дворы арбатских или басманных домов без ворот и лавочек и представить-то невозможно, что и обеспечивало и городу, и человеку уют и спокойствие.
А при Советах о таком качестве, как соразмерность, архитекторы словно забыли. Москва поползла и вширь, и ввысь. И теперь выбрасываются огромные деньги на гранитные мостовые и пешеходные зоны, в которых не находится места для уставших прохожих. Мы стали придавать огромное значение грандиозности проектов, забыв о соразмерности их человеку. Строили огромные многоквартирные дома, забыв о том, что бывают и частные. Считать стали только миллионами, забыв о единицах. А ведь грандиозное и большое довольно редко бывает удобным и милым. Пройдет время, вновь появятся архитекторы с «соразмерным мышлением».
Специалистов много, и талантливых, но у них нет возможности показать себя и свое творчество.
Да, выбор художника деликатная и тонкая проблема. Вот почему утверждение того или иного проекта должно практиковаться на основе конкурсов. По крайней мере конкурсная система не позволила бы устроить рядом с Манежем зоосад со зверюшками, который был бы уместным разве что в пионерском лагере, но не в 100 м от кремлевских стен. Что ж, он станет уроком на долгие годы. Это еще раз говорит о том, что такие вопросы должны регламентироваться только законами. В данном случае законом о художественном оформлении в исторических зонах города.
Надеюсь, место о профессиональной экспертизе всех проектов в нем будет отведено?
Конечно. Любая конструкция, будь то памятник или рекламный щит, в исторической части города будет утверждаться членами профессиональной комиссии, состоящей не из депутатов и чиновников разных масштабов, а из квалифицированных специалистов скульпторов, архитекторов, историков, искусствоведов, писателей.
Сергей Снеговской
Ведомости, 18.02.2008, №29 (2051)
Впрочем, неисправимые скептики находят массу недостатков и в настоящей Москве: исторические здания и особняки разрушаются или реконструируются безобразно, а то и вовсе заменяются новоделами. Улицы утонули в рекламе, на стенах домов непонятные или хулиганские рисунки. Пора бы навести порядок, да вот беда законы до сих пор не писаны.
Ответить на сомнения скептиков вызвался Евгений Бунимович, депутат Мосгордумы, председатель комитета по науке и образованию, поэт, педагог и коренной москвич.
Новый Градостроительный кодекс оставляет желать лучшего и Москва продолжает развиваться, как бог на душу положит?
Увы, что касается градостроительных планов, то Москва за всю свою историю не выполнила ни одного. Они сокращались, дополнялись, видоизменялись, корректировались, но, повторяю, в комплексе ни одна плановая перспектива так и не получила [полного] воплощения. Хотелось бы верить, что новый Градостроительный кодекс станет наконец программным документом.
Таким идеальным он получился?
Нет, конечно. Но он нормальный и выполнимый. По крайней мере в нем заложено несколько фундаментальных идей, следование которым позволит Москве сохранить исторический облик и в то же время быстро развиваться.
Например, я двумя руками поддерживаю идею городского зонирования. Там, где были и есть школы, детсады, библиотеки или музеи, ничего другого даже в отдаленной перспективе быть не должно. Если какой-то колледж как в образовательном, так и в архитектурном плане устарел, на этом месте надо строить новый образовательный комплекс. Но никак не гаражи, рестораны или коммерческое жилье.
В новом градостроительном законе удалось уделить должное внимание охране исторического наследия. Попутно замечу, что до сих пор нам гораздо лучше удавалось планово строить дороги, возводить новые дома, разбивать скверы и сады. А вот защита памятников скорее велась стихийным образом.
И третий существенный момент. Наконец-то мы озаботились развитием российской архитектуры, которая до сего дня, как мне кажется, болела некой провинциальностью.
Что значит провинциальность?
Архитектурных новаторских внедрений в Москве кот наплакал. Какими оригинальными постройками столица может похвастаться за последние 100 лет?
Мавзолей, сталинские высотки, Останкинская башня...
Вот и все, пожалуй. Нет архитектурных изюминок. Чаще всего мы не изобретаем, а заимствуем. Снесли гостиницу «Москва» зря, по-моему, но на ее месте строим довольно схожую по очертаниям и размерам. А ведь у наших зодчих была возможность воплотить что-то оригинальное, интересное, в духе нового тысячелетия. Не получилось, и теперь такого шанса уже долго не представится. Я не предлагаю возвести что-то новое на Красной площади или Арбате. Но Москва ведь огромная, и в ней нашлось бы место для новаторства.
А почему не удалось найти интересное решение для старой «Москвы»?
У меня такое ощущение, что довольно часто исторический центр застраивается троечниками. Которым проще и легче снести полуразвалившееся здание и на его месте воспроизвести примерный новодел. Не в исконно исторических формах, а гораздо грубее и примитивнее. Это, на мой взгляд, и есть те же самые троечники. Даже я, не профессионал, с первого взгляда угадываю халтуру и понимаю, что старинный особняк утратил свое обаяние и стал Диснейлендом с присущими ему яркими красками, огрубленными фасадами, стеклопакетами и другими ярмарочными деталями.
Другой вариант когда в старинный не до конца воплощенный проект вносится что-то новое, современное, как получилось с Царицынским комплексом.
Восстановили то, чего никогда не было?
Правильно. Я бы сказал так: получилась дискуссия разных авторских взглядов на ансамбль, увидев который императрица Екатерина только бы подивилась. Такой дворец она и не думала строить. Ведь в первозданном виде были сохранены лишь первые этажи, а все остальное, в том числе и крыши, выдумка современных зодчих.
Но если бы дворец не восстановили, что было бы на его месте? Развалины, дыра?
Одно могу сказать, Царицыно как раз и есть тот случай, когда реализация проекта пришлась по вкусу и власти, и рядовым жителям столицы. Но вызвала резкую критику профессионалов.
А восстановление храма Христа Спасителя разве не было одобрено москвичами?
Было. В исключительных случаях восстановление исторических зданий возможно. Но прежде всего надо заниматься реставрацией того, что еще живо.
В таком случае можно было бы воссоздать и Сухаревскую башню, и Страстной монастырь на Тверской, и многие другие памятники, которые были утрачены в годы советской власти.
Мое личное мнение на этот счет таково: знаковые и ключевые памятники для Москвы и России нужно обязательно возрождать. Но я, например, не могу себе представить, как облик Страстного монастыря может вписаться в нынешнюю Тверскую, Пушкинскую площадь.
Архитектура не стоит на месте, и в контексте современной застройки пришествие старых памятников выглядит иногда нелепо. С новоделами такого типа как раз спешить не стоит. Согласитесь, у нас пока довольно много подлинных памятников истории, которые находятся в плачевном состоянии. Беда только в том, что денег на их восстановление не хватает.
А кому конкретно принадлежит право решать, что и в каком месте восстанавливать, сносить или строить?
Мосгордумой принято специальное законодательство об охране исторических зон и памятников Москвы. Этим постановлением и должны руководствоваться не только Москомнаследие города, но и исполнительная власть и строители. Но парадокс в том, что Москомнаследие является структурной частью строительного комплекса.
То есть организация, которая призвана охранять, находится в прямом подчинении у строительного комитета?
Именно. Хотя у этих двух структур совершенно разные цели. Если у одних ломать и строить, то у других беречь и охранять. Но, что интересно, городская власть до сих пор и не пытается осознать этот конфликт интересов!
А законодатели тогда на что?
Имеется ряд законов и постановлений, принятых Мосгордумой, по охране исторических памятников. Вот-вот выйдет закон о художественном решении исторической части города. Помимо этого нам приходится разбираться по отдельным конкретным адресам. Ежегодно сотни депутатских запросов направляются в структуры исполнительной власти.
Вот недавний пример: на фасаде Греко-Римской академии на Никольской прикрепили вывеску заведения «Кружка». В двух шагах от Красной площади! Факт оскорбительный не только для университета, но и для всей страны! По моему запросу в течение года шли судебные разбирательства. Вывеску сняли, но ресторан на территории университета остался. (Вывеску снова водрузили. «Ведомости».) Я не ханжа и не против питейных заведений, но почему, извините, кабаки должны располагаться в исторических зданиях академий?
Но многое меняется. Если в 1990-х приходилось выходить на баррикады, когда речь заходила о сносе или «современной» реставрации того или иного здания, то теперь власть готова вести переговоры и дискуссии, а это уже большой шаг вперед. Москвичи получили право высказывать и отстаивать свое мнение. Сегодня в исторической части города, как говорится, по-наглому не пройдет ни один снос, ни одна застройка. Хотя примеров, когда у застройщиков каким-то образом появляются документы на строительство, хоть отбавляй.
И каким же образом они появляются, если не секрет?
Много различных лазеек. Но в эти вопросы должны вникать компетентные органы. А что касается нас, депутатов, то, как показывает опыт, нам по силам решение проблем по художественному и архитектурному облику города.
Извините за иронию, но подворотни и стены зданий испачканы нелепой мазней, фасады исторических зданий и центральные улицы наглухо затянуты рекламными плакатами. Это и есть городское оформление?
Самодеятельные рисунки, которые теперь принято называть граффити, реальность нашего времени. Москва не единственный город в мире, который подвержен этому явлению. Во Франции, Германии, Нидерландах, США стены тоже расписываются. В мире граффити признано уличным, или, как еще говорят, параллельным, искусством, которое развивается по своим законам. Тут важен другой вопрос: где, на чем и что рисуют и пишут нынешние уличные художники?
В прошлом году лучшие работы граффитчиков были продемонстрированы в залах современного искусства в новом здании Третьяковской галереи. Ваш покорный слуга даже был приглашен на открытие этого мероприятия. Показательные выступления молодых неформальных художников проводились и на Поклонной горе, что привлекло множество любопытных. Поймите, это время решит, искусство граффити или пачканье стен.
А как по-вашему?
В отношении всех видов искусства московские власти сделали важный шаг, который я бы назвал «не мешать». Если художник не нарушает никаких законов, то имеет полное право творить что угодно, как угодно и где угодно. Повторяю: не нарушая законов. Но вот следующий шаг, который можно обозначить как «помогать», оказалось сделать гораздо сложнее.
В подворотне напротив МХТ заброшенный двор с облезлыми фасадами домов, полуразрушенными стенами, которые сплошь разрисованы красками. То же самое и в Старопименовском переулке, где без ремонта стоит выгоревшее здание. Много настенных рисунков на Хохловской улице, где расположены строения XVII-XVIII вв. Можно перечислить еще десятки мест в историческом центре, которые, увы, не красят Москву.
Но разве лучше, если эти неокрашенные, полуразвалившиеся и полусгоревшие здания годами бы дожидались, когда власть на них все-таки обратит внимание? Это неплохо, когда уличные художники пусть даже подобным образом привлекают внимание к проблемным объектам и прорехам в городском убранстве. В то же время я благодарен тем представителям префектур и районных управ, которые отдали на откуп граффитчикам обшарпанные бойлерные и трансформаторные будки, подворотни и старые дворы, вызывающие у людей тоску и уныние. Уж лучше самопальные картинки, пусть даже на них будут непонятные буквы вперемешку с ошалелыми лицами. Яркие краски придадут дворам менее унылый вид. Разве не так?
Имеется несколько видов искусства, которые нуждаются в законодательных нормах. И вот почему. Кино, книгу или музей каждый из нас волен просмотреть, прочитать или посетить или проигнорировать. А если скульптор выставит свою работу в общественном месте, на площади? Или вольный художник на отремонтированной и выкрашенной стене вашего дома изобразит некую композицию? Получается, что в таких случаях их творчеством придется «наслаждаться» всем, хотят они того или не хотят.
Но фасады исторических зданий, да и главные улицы в центре Москвы «украшают» если не безвкусные, то вычурные рекламные тумбы и банеры, плакаты и вывески.
Чтобы наружная реклама стала цивилизованным видом бизнеса, в правовом порядке уже много делается. Правда, не все зависит от законодателей. Реклама дает городу приличные прибыли.
По официальным сводкам, объем московского рынка наружной рекламы в этом году перевалит за $500 млн. Общая площадь рекламных конструкций уже составляет почти 750 000 кв. м.
В свое время наружная реклама сыграла важную роль в перемене облика Москвы. Именно наружная реклама на первых порах привнесла в облик города какое-то оживление. Но любой рекламы должно быть в меру.
От специалистов неоднократно приходилось слышать, что рекламные конструкции наносят вред архитектурным памятникам разрушаются и без того ветхие стены.
Стены рушатся и портятся не только из-за того, что в них вбиваются крюки, удерживающие рекламные щиты и растяжки. Те же крюки и кронштейны навешиваются для укрепления троллейбусных проводов, электрических кабелей, дорожных знаков и других необходимых конструкций. Конечно, хотелось бы, чтобы все эти приспособления монтировались нежно и аккуратно. Впрочем, на этот счет имеется специальная статья в городском законодательстве.
С другой стороны, согласитесь, мы же не можем в одночасье взять и отменить все транспортные маршруты, проложенные в черте исторического центра. Как никто не отменит дорожные знаки. А вот количество рекламных щитов на фасадах домов сократить не только можно, но и нужно. В конце прошлого года были демонтированы щиты и вывески на Тверской. Это говорит о том, что московские власти приступили к очистке центра города от рекламы. И в первую очередь демонтируются щиты и вывески с фасадов архитектурных и исторических памятников.
Мне известно, что в городе реализуется программа по размещению рекламных конструкций. Вслед за Тверской, которая давно стала визитной карточкой столицы, подвергнутся пересмотру еще 19 основных магистралей городского значения: Ленинский проспект, Волоколамское шоссе, пр-т Вернадского... Кстати, и Мосгордума не осталась в стороне: по вопросам наружной рекламы готовится новый закон. Мало того, мы готовы «забить» в него пункт, условно говоря, об искажении исторического вида. Понимаете, о чем идет речь?
Догадываюсь.
Смогут ли москвичи или гости столицы во всей красе увидеть монастыри и храмы, а также другие уникальные памятники архитектуры, если вид на них со всех сторон будет перекрыт различными щитами, банерами, растяжками? Если, к примеру, панораму на Кремль перекроет рекламный щит типа «Ночь твоя добавь огня», турист невольно подумает уже не об историческом прошлом. Нисколько не сомневаюсь, что на выездных магистралях растяжки и придорожные щиты оправданны. Но только не на Тверской, Воздвиженке, Никольской, в Замоскворечье и на других центральных улицах, на которых что ни дом, то памятник архитектуры.
Как только закон о наружной рекламе вступит в силу, из оборота будет выведено почти 15% рекламных площадей. В результате центр почти в полной мере освободится от коммерческих рекламных щитов и транспарантов. Но этим ограничиваться не собираемся. Мы, московские депутаты, предлагаем выделить в столице специальные зоны, где вообще не было бы наружной рекламы. А для всех остальных территорий установить предельный размер рекламных конструкций.
Высказываются мнения о необходимости единого закона о цветовом оформлении города...
А вы заметили, что даже праздничная столица перестает быть чересчур пестрой и ярмарочной? Каждый раз то или иное торжество оформляется в определенных цветах. И нельзя было не заметить, что в разных районах и расцветки были разные. Это говорит о том, что городские художники и дизайнеры стали не просто вкручивать разноцветные лапочки и втыкать где попало флажки и знамена, а заранее продумывать концепцию праздничного оформления.
Работа над законом идет полным ходом. Даже появилось условное название закон о художественном оформлении города. И в его статьях должны быть оговорены все нюансы: в каких местах может вывешиваться наружная реклама, в каких цветах, в каком ракурсе, в каких зонах запрещается любое современное творчество, а где, наоборот, оно может и должно развиваться. Но в то же время было бы неуместным советовать опытным специалистам, какими цветами город должен быть заполнен в тот или иной праздник, что и какими красками должны рисовать граффитчики, какой формы и длины должны быть московские скамейки и фонари.
Кстати, о фонарях, скамейках, городских часах и других предметах, которые числятся в категории малых архитектурных форм. Про фонари сказать не могу, а вот скамеек даже в историческом центре не хватает.
В дореволюционной Москве скверы и бульвары со скамейками были чуть ли не главным достоинством города. Московские усадьбы, многие из которых и архитектурными шедеврами назвать трудно, всегда были соразмерны человеку. Дворы арбатских или басманных домов без ворот и лавочек и представить-то невозможно, что и обеспечивало и городу, и человеку уют и спокойствие.
А при Советах о таком качестве, как соразмерность, архитекторы словно забыли. Москва поползла и вширь, и ввысь. И теперь выбрасываются огромные деньги на гранитные мостовые и пешеходные зоны, в которых не находится места для уставших прохожих. Мы стали придавать огромное значение грандиозности проектов, забыв о соразмерности их человеку. Строили огромные многоквартирные дома, забыв о том, что бывают и частные. Считать стали только миллионами, забыв о единицах. А ведь грандиозное и большое довольно редко бывает удобным и милым. Пройдет время, вновь появятся архитекторы с «соразмерным мышлением».
Специалистов много, и талантливых, но у них нет возможности показать себя и свое творчество.
Да, выбор художника деликатная и тонкая проблема. Вот почему утверждение того или иного проекта должно практиковаться на основе конкурсов. По крайней мере конкурсная система не позволила бы устроить рядом с Манежем зоосад со зверюшками, который был бы уместным разве что в пионерском лагере, но не в 100 м от кремлевских стен. Что ж, он станет уроком на долгие годы. Это еще раз говорит о том, что такие вопросы должны регламентироваться только законами. В данном случае законом о художественном оформлении в исторических зонах города.
Надеюсь, место о профессиональной экспертизе всех проектов в нем будет отведено?
Конечно. Любая конструкция, будь то памятник или рекламный щит, в исторической части города будет утверждаться членами профессиональной комиссии, состоящей не из депутатов и чиновников разных масштабов, а из квалифицированных специалистов скульпторов, архитекторов, историков, искусствоведов, писателей.
Сергей Снеговской
Ведомости, 18.02.2008, №29 (2051)
Нашли опечатку? Выделите текст и нажмите Ctrl + Enter
Материалы по теме
- 1 Число выданных IT-ипотек в Москве выросло в три раза
- 2 Как получить гражданство Турции за инвестиции в 2024 году
- 3 Бизнес на «полезных» метрах: зачем строят микроквартиры
- 4 «Цифровая осада»: как формируются угрозы для умных жилых комплексов
- 5 «Купить себе работу»: почему инвестиции в недвижимость — это не всегда источник пассивного дохода
ВОЗМОЖНОСТИ
10 мая 2024
13 мая 2024
13 мая 2024
13 мая 2024
13 мая 2024
Популярное
Лонгриды