Ратмир Тимашев: «У нас нет причин выходить на IPO»

В рубрике «Герой Rusbase» — Ратмир Тимашев — основатель, президент и исполнительный директор международной компании Veeam Software и соучредитель венчурного фонда ABRT Venture Fund.

В 1990 году Тимашев окончил Московский физико-технический институт, в 1995 — получил степень магистра в государственном университете штата Огайо (США). В 1997 году вместе с однокурсником Андреем Бароновым основал компанию Aelita Software, которая занималась разработкой и продажей ПО для управления системами Windows Server. В 2004-м «Аэлита» была продана компании Quest Software (сегодня — часть DELL) за $115 млн.

Ратмир входит в Топ-100 российских интернет-миллионеров по версии «Коммерсанта». Тимашев и Баронов также входят в десятку бизнесменов, построивших компанию с нуля за пределами России, рейтинга Forbes.

Доходы Veeam в 2014 году составили $389 млн — на 40% больше, чем в 2013.

Rusbase пообщался с Ратмиром о будущем компании Veeam, его взглядах на жизнь и о том, что общего у бизнесмена, ученого и артиста.

Ратмир, изначально вы занимались научной деятельностью. Когда вы поняли, что бизнес — это ваше?

Я всегда был достаточно активным человеком. Во времена перестройки научная деятельность перестала быть престижной. В СССР в науку шли люди, которые хотели чего-то добиться в жизни, но в конце 80-х всё разрушилось: концепция советского общества, идеалов и т.д. Я хотел быть ученым, но нужно было зарабатывать. У меня уже была семья, маленький ребенок. Поэтому я пошел в торговлю, начал зарабатывать и понял, что мне это нравится.

Я считаю, что ученые, бизнесмены, люди искусства и спортсмены в чем-то похожи. У них есть нечто общее — компонент, который называется ego («эго»). Это желание достичь чего-то, доказать, что ты чего-то стоишь. Однако измерение успеха для каждой области своё. Например, в науке это признание сообществом, количество опубликованных статей или Нобелевская премия и т. д. А вот в бизнесе критерии успеха другие.

В 1991 году я твердо решил, что смогу построить хороший бизнес в России. И когда в 92-м уезжал в США, то думал, что успею вернуться, мне было 25 лет. Но с бизнесом в Россию я уже не вернулся.

Когда вы жили с Андреем Бароновым в одной комнате в общежитии, вы уже тогда знали, что вместе будете строить компанию?

Конечно, когда мы впервые встретились (были студентами второго курса), не думали о бизнесе. Но уже через два часа после знакомства мы стали самыми близкими друзьями — я увидел, что в Андрее есть качества, которых нет у меня, а он, в свою очередь, разглядел во мне черты, которых не хватало ему.

Мы не начинали совместный бизнес до 1995 года. Тогда я приехал в Россию в отпуск и сказал ему, что есть такая вещь — интернет — и что скоро всё будет в интернете. Он про интернет, конечно, знал — тогда сеть была достаточно примитивной, но уже появился первый браузер, студенты пользовались почтой.

Я знал, что с технической точки зрения Андрей может сделать любой проект, и пригласил его приехать ко мне.

Ратмир Тимашев, Андрей Баронов — сооснователи Veeam Software

Какое за границей было отношение к тому, что вы с Андреем из России? Сейчас что-нибудь поменялось в отношении?

США — страна эмигрантов, поэтому отношение было нормальным всегда. Я жил в городе Коламбусе, штат Огайо — это большой университетский город. Конечно, русский студент в начале 90-х был там немножко в диковинку, но к этому все равно относились спокойно. В Америке отношение к тебе складывается по делам, а не по цвету кожи, происхождению и т.д.

Вы говорили в интервью, что ваш первый проект — интернет-магазин — был запущен слишком рано. Почему вы не попробовали еще раз попозже?

Когда мы поняли, что интернет-магазин у нас не взлетает, то пошли в другую область — управление автоматизированными корпоративными системами. Мы стали специалистами в этой области, а если ты достиг совершенства в какой-то нише, зачем подаваться в другую? Ты научился зарабатывать, выучил все законы. Лучше продолжать там, где у тебя есть компетенции.

По каким книгам или примерам вы учились бизнесу?

Моя любимая книга — «Inside the Tornado» Джеффри Мура. Впрочем, не думаю, что книги сильно помогают в бизнесе, но они дают возможность оглянуться назад: да, я всё это делал, все мои ошибки описаны верно. Ребенку можно рассказать и показать, как нужно ходить, но пока он сам не пойдет и не упадет несколько раз, у него ничего не получится.

Есть ли что-то, что вы считаете своим открытием, революционным подходом в бизнесе?

Мы все открывали для себя сами, но все эти кейсы известны и описаны в книжках. Я не знаю: если бы мы прочитали об этом заранее, помогло бы избежать ошибок?

Конечно, иногда можно подсказать человеку, как поступить, или удержать его от чего-то. Но когда он сам совершает ошибку — это полезнее. Нас никто не удерживал, мы сделали много ошибок, когда строили первый бизнес. А когда начинали второй, то уже не совершали их и поэтому двигались в 10 раз быстрее.

Если отвечать на ваш вопрос, то для себя мы придумали очень много, для других — не знаю.

Сотрудники Veeam Software на Veeam Green Day в Санкт-Петербурге

Какие у вас сейчас планы на Veeam?

Мы не планируем IPO — у нас нет на это причин.

У компании может быть несколько причин выйти на IPO. Первая — выход для инвесторов. Но у Veeam нет сторонних инвесторов, они нам и не нужны. Второе — компании нужны наличные, потому что люди долго работали и хотят получить деньги. Veeam хорошо зарабатывает, так что дивиденды у нас есть. Третья причина выхода на IPO — повысить престиж компании. Наша репутация и авторитет высоки и без IPO. Четвертая причина, как шутит Андрей Баронов, — появиться на обложке Forbes. Это тоже не является нашей основной целью.

Получается, что у нас нет причин для выхода на IPO, и остались только минусы от такого решения. Во-первых, публичные компании подвергаются большей регуляции, у них больше расходов.

Во-вторых, частная компания может сделать больше вещей с точки зрения рекламы и продуктов. Публичная компания должна быть более осторожной и всегда больше думать об акционерах, чем о продукте.

Что касается продажи компании, то мы для этого мы пока тоже не видим ни причин, ни покупателя. Пусть придет хороший покупатель, предложит хорошую сумму, и тогда мы рассмотрим его предложение. У нас в голове есть некоторая сумма, и она достаточно большая.

А уже были какие-то предложения на покупку?

Это такой рынок, где предложениями не бросаются. Все крупные игроки знают нашу цифру. Когда созреют, тогда и обсудим.

Вы можете себе представить, что Veeam была бы юридически оформлена в России?

У нас нет ни нужды, ни причины для этого. Юридически мы швейцарская компания, а фактически — международная, среди наших клиентов — американцы, англичане и др. Доля наших доходов в России примерно такая же, как и у любой другой международной ИТ-компании: около 2%. Да, у нас есть сотрудники в России, но они есть и во Франции, и в Америке, и в Китае.

Какие выводы вы сделали по результатам вашей инвестиционной деятельности?

Нужно сказать, что инвестиционная деятельность — это, если можно так выразиться, наше хобби, а не основной доход.

Наши первые вложения научили нас, что любое инвестирование, особенно в компанию на ранней стадии развития, — это жесткий, тяжелый, конкурентный бизнес. Нельзя бросаться на первую же идею, которая тебе понравилась. Нужен профессиональный подход к отбору таких проектов, а мы лишь оценивали, классная идея или нет. Все наши первые инвестиции в 2005-2007 были непрофессиональные, так что и результата не дали.

Есть критерии, которые с некой вероятностью показывают, что проект будет успешным, но о которых мы изначально не знали. Мы учились, но потом решили не заниматься этим. Сейчас мы инвестируем в компании на более поздней стадии.

Какие планы на инвестиционную деятельность в России?

Сейчас, конечно, интерес к инвестициям в России упал в связи с геополитической обстановкой.

Мы обычно ориентируемся на компании с потенциалом выхода на международный рынок. Сейчас количество таких проектов в России начинает уменьшаться, потому что активные люди, которые могут строить доходные ИТ-бизнесы, переезжают в Европу или США. Во всяком случае, у меня сложилось такое представление.

А что могло бы делать правительство, чтобы улучшить бизнес-климат в стране?

Об этих вещах все говорят и пишут последние 20 лет. Только это почему-то не делается.

Смотрите ли вы на наличие высшего образования при найме сотрудников?

Образование само по себе не настолько важно. Но получение образования, красного диплома, «пятерки» — это показатель того, что человек умеет ставить цель и добиваться ее. Когда я смотрю на резюме, я ищу такие вещи. В университетах есть особая конкурентная среда, и быть первым в учебе, так же как и в работе — это ступеньки к успеху, по которым идет человек.

Что нужно предпринимателю для построения успешной компании?

Чтобы компания стала успешной, нужны две вещи. Первая — найти горячий рынок, который «взорвется» в ближайшие пять лет, и прийти в него на достаточно ранней стадии. Вторая — создать гениальный продукт. Сюда входит правильная технология, правильный маркетинг, и т.д.

Маркетинг от продукта неотделим. Можно придумать гениальный продукт, но если его, как говорит Андрей Баронов, «обернуть в туалетную бумагу», то продать невозможно. Не может быть хорошего продукта с плохим маркетингом и наоборот.

Одна сторона маркетинга, так называемая Inbound — это когда ты берешь идею с рынка, приходишь к своим умным R&D-ребятам и говоришь: я понял, что нужно. Вторая — Outbound: когда продукт готов, и нужно проработать дизайн, упаковку и т.д.

В хорошем предпринимателе есть всё: он видит горячий рынок и понимает, что нужно людям и как это сделать.