«Труд больше не будет являться источником успеха». Рубен Варданян – о нашем будущем

О жизненных тезах

Знаете, есть такая присказка: «У зайца сто песен, и все они про морковку».

Мне интересно думать и говорить о горизонтах планирования на 20-25 лет. Поэтому все мои «песни» об этом. Если я во что-то верю, то пытаюсь претворять это в жизнь. Все наши проекты – про будущее. И я надеюсь увидеть плоды через 20 лет.

У меня есть несколько жизнеобразующих тез, следуя которым, я пытаюсь жить и работать последние 20 лет.

Экосистема

Мы живем в эпоху идеального шторма – движемся от эпохи капитализма к талантизму, когда человек будет основной силой изменений и главным актором того, что будет происходить в мире. 

В XXI веке выиграют те государства, которые осознают собственную роль в создании привлекательной для человека среды. В эпоху талантизма нужна не армия работников, способных выполнять действия, а люди с креативным мышлением, способные создавать новое. Получить доступ к такому ресурсу через конфликт и противостояние в сегодняшних условиях невозможно. Для привлечения талантов и лучших умов необходимо создавать гармоничную, безопасную и благоприятную среду. 

Россия потеряла за последние 30 лет полтора триллиона долларов – только измеряется это не в деньгах, а в том, что уехали талантливые люди. 

Например, Илон Маск из Южной Африки уехал не в Иорданию или Саудовскую Аравию, а в США. Поэтому вопрос «Куда поедут люди?» становится главным вызовом XXI века. 

Многообразие

В условиях того, что мир очень сжался и есть противостояние «мы против них», единственным способом выживания становится интеграция многообразия. Очень сложная модель, требующая недюжинной толерантности. 

Изменения происходят и в офисной жизни – многие уже работают в свободном режиме, и офисы становятся не просто open space, а местом, где действительно можно провести часть жизни. 

Образование

Если человек – это актив, то и образование будет играть ключевую роль. Образование, вместо социально-экономической отрасли, где ответственным было государство, превратится в экономико-социальную сферу, управляемую обществом. 

Иными словами, мы получим интересный вызов: образование становится не просто необходимым социальным элементом (чтобы все люди имели возможность читать и писать), но и ключевой компетенцией, дающей конкурентное преимущество региону или стране. Образование станет ключевым драйвером экономического развития.

Доверие

Доверие как эмоциально-социальный элемент станет очень важной частью не только жизни, но и экономики.

Приведу пример: сейчас в России около миллиона людей работает охранниками, потому что мы не доверяем системе. Вместо того чтобы производить стоимость, эти люди охраняют кого-то от чего-то. 

Или вот еще пример: мы не доверяем деловым партнерам и платим большие гонорары юристам, вместо того чтобы просто пожать руки. 

Саморазвитие

Мы движемся в мир, в котором произойдет замена одной из самых фундаментальных истин, которая всеми нами движет, – труд больше не будет являться источником успеха. 

Как мне кажется, мы снова возвращаемся в старые добрые времена Римской империи и греческих полисов, когда самым главным будет очень непростое саморазвитие. Теперь самый тяжелый труд будут выполнять роботы, поэтому для большинства людей будет важным life learning.

О «горизонте» 

Я точно вижу, каким буду через 25 лет, и поэтому сегодня делаю все необходимое, чтобы достичь двадцатипятилетнего «горизонта». Для меня это просто, но, как оказалось, не все воспринимают это так же. 

В такой модели я живу лет с пятнадцати – она хорошо помогает принимать решения, выбирать приоритеты. Иногда это не очень просто, приходится пересматривать свое видение – например, развал Советского Союза резко поменял мои планы, потому что в 1983 году было другое видение следующих 25 лет. Но тем не менее этот «горизонт» дает очень много сил.

Давным-давно, в девяностые годы, я общался с одним очень мудрым старым человеком, который рассказал о разных системах измерения успеха. Есть, например, такая – какое количество денег ты можешь получить в долг без документов от своих знакомых по отношению к своему доходу? Вот ты зарабатываешь сто рублей в месяц, а можешь получить пятьсот? Значит ты успешен. 

О проблемах импакт-инвестиций

Когда только появились пластиковые бутылки, все были в восторге – большой импакт-проект! Теперь люди в любой точке земного шара получат доступ к чистой питьевой воде, она станет дешевле (стеклянные бутылки слишком дорогие), ее будет легче перевозить, и все поймут, какую важную социальную роль играет пластик.

Но прошло 30 лет, и мы видим, что в Тихом океане плавает остров размером с Францию из всех этих бутылок. 

• Первая проблема импакт-проектов – это то, что их «горизонт» можно оценить в 25 лет, а все финансовые инструменты – и прямые инвестиции, и венчурные фонды – работают только в пределах десяти. Есть грандиозное несоответствие между деньгами и инфраструктурой и «горизонтом» – мы не живем отрезками по 25 лет. И это очень большой вызов для всех этих инвестиций.
• Вторая проблема – «что-то лечишь, что-то калечишь». Как понять, что сегодняшнее решение важной проблемой не повлечет за собой серию новых? Очень сложно посмотреть на ситуацию системно. 
• Третья проблема – изолированность. Мы говорим, что любой бизнес по умолчанию можно считать импакт-проектом, потому что предприниматель открыл свое дело, создал рабочие места – люди смогли обеспечить свои семьи. 

Но интересно другое. Мы считаем себя лучше и выше тех людей, которые продают оружие или выбрасывают химикаты в воздух, но весь абсурд ситуации становится виден, когда участники на мероприятие по глобальному потеплению прилетали на собственных чартерах. В мире нет понимания, что все проблемы взаимосвязаны и должны комплексно обсуждаться – каждый нашел свою нишу и роет там туннель. 

О кризисе среднего класса

У нас сейчас есть несколько интересных кризисов, например, кризис среднего класса. Двести лет назад этой прослойки просто не было – он возник вместе с промышленной революцией. До этого была богатая аристократия, небольшое количество купцов и бедные остальные люди. Но возник средний класс и стал основой стабильности и демократии. 

Как все происходило? Человек брал деньги в долг, учился, затем в долг покупал машину и так далее. Переезжая из района в район, он повышал свой статус и чувствовал себя «белой костью», и общество потребления очень помогало ему в этом – он покупал новый холодильник, затем машину, потом еще одну машину и так далее. 

В общем-то, будущее среднего класса под большим вопросом, хотя бы потому, что последние тридцать лет его доходы не растут. 

О кризисе капитализма

Сейчас мир меняется и общество резко трансформируется – 80% людей (те, кто не готов саморазвиваться) не смогут найти перспективную работу и будут получать доходы только «на хлеб и зрелища», 18% – будут обслуживать роботов, а 2% – править миром. Мир перейдет на совершенно другую модель, где главным станет саморазвитие, а не труд. 

Мне кажется, что сейчас мы находимся в процессе очень сложной трансформации, к которой совершенно не готовы. Нужно найти механизмы, которые сбалансируют фундамент капитализма. 

Отсюда вопрос – кто и какие ограничения может установить, чтобы этот процесс не уничтожил наш мир? Сейчас мы видим, что существующая действительность не работает для талантизма – для людей будущего прибыль не так важна, значительно важнее – быть в балансе для собственного развития.

О благотворительности

Я не благотворитель. Когда говорят, что надо давать не рыбу, а удочку, я говорю: «Надо не просто дать лучшую удочку, но и научить ей пользоваться. А еще – научить продавать рыбу»

Я противник «слепой» благотворительности. Например, для Армении получение двух миллиардов долларов в год помощи от родственников из-за рубежа – зло. Эти дотации создают абсолютно неправильное понимание, как ими надо распоряжаться, – бесплатные деньги, которые люди бездумно тратят и проедают. 

Есть специальные группы, которым надо помогать, но в целом это как welfare – иждивенческая модель, которая развращает.

Об изменении мира

Мы находимся в ситуации идеального шторма: одновременно происходит огромное количество изменений, суммарный эффект от которых многократно возрастает. Люди больше не доверяют институтам, но доверяют сетям. Но механизмы сетевого взаимодействия уже существовали в истории.

Например, Ганзейский союз: немецкие купцы вели торговлю от Скандинавии до Португалии и России и плевать хотели, кто правил городами, которые входили в Ганзу. И эта сеть функционировала несколько столетий.

О работе в офисе

Будущее – за изменениями. Все сферы будут меняться – ведь не может быть так, что это поменялось, а это – нет. Например, сейчас актуальная вещь – это свободный график. В нем живет уже достаточно большое количество людей, не только предпринимателей. 

Кроме того, меняется отношение компаний к сотрудникам. Многие компании, в том числе и те, к которым я имею отношение, переходят на новую модель работы:

• девять месяцев сотрудник работает,
• один месяц – отдыхает,
• один месяц – тратит на саморазвитие,
• один месяц – занимается волонтерством.

У меня была одна показательная история. Мы искали в офисное здание арендаторов, у нас был один красивый этаж с замечательным видом на церковь и Кремль. И вот, приходили российские компании, говорили, что «здесь будет кабинет нашего начальника и его приемная». Приходили более продвинутые проекты, говорили, что «здесь будет переговорная и клиентская зона».

Затем приходит еще одна компания и говорит: «Здесь будет фитнес, здесь будет зона отдыха, а здесь – кафетерий». Наш менеджер спрашивает, для начальника? Они отвечают: «Нет, для сотрудников». Вот это и есть – будущее.

Некоторые высказывания приведены не дословно в целях благозвучия и сохранения контекста.

Материал был дополнен в 10:10 4 сентября.

Фото в тексте и на обложке: Unsplash