Самый фотогеничный архитектурный тренд начался с одной кофейни в Лос-Анджелесе

Широкое окно было любопытно изогнуто. Размером со всю гостиную, оно закрывало пространство между одной из стен ресторана и тем, что было похоже на его крышу. Сложно было сказать наверняка, и непохоже было, что все это было действительно необходимо при строительстве. Внутри солнечные лучи освещали глянцевый линолеум и хромированные стены.

Около того самого Googie's

Этот ресторан на пересечении улиц Сансет-бульвар и Кресцент-хайтс в Западном Голливуде, был спроектирован Джоном Лотнером (John Lautner), учеником Фрэнка Ллойда Райта. Несмотря на свою новизну, такие широкие окна и навязчивая реклама быстро стали стандартом того времени. А сами причудливые черты здания ознаменовали зарождение архитектурного движения середины прошлого века, названного в честь этого кафе.

Googie’s «начинается ровно так же, как и любое другое здание, но затем резко устремляется в небо. Ярко-красная крыша с сотовым металлическим покрытием вдруг изгибается вверх… а затем все здание устремляется вслед, будто стартовая площадка ракет». Так о ресторане писал Дуглас Хаскелл (Douglas Haskell), строгий критик журнала House and Home, который тем не менее помог росту известности Googie’s в 1952 году.

Однако по сравнению с тем, что было дальше, кофейня Googie’s выглядит достаточно традиционно.

Здание кофейни Tucson Inn в Таксоне, штат Аризона. Фото: Flickr

Гуги-дизайн, который кому-то известен как «кофейный модерн», нашел самое яркое воплощение в мультсериале «Джетсоны», знаменитом логотипе McDonald’s и парке развлечений Disney Tomorrowland. Характерные черты стиля – вычурные консольные крыши, неоновые фигуры и светящиеся стальные конструкции. Некоторые элементы напоминали созвездия у вас над головой, другие – огромные суда на воздушной подушке.

У послевоенной Америки наконец-то появилось время (и деньги), чтобы думать о будущем. Автомобиль перестал быть роскошью в тот же самый момент, как средний класс заселил новенькие дома в пригородах. Дорожные путешествия не просто стали возможны, они были показателем финансовой состоятельности. Навстречу людям, которые целыми семьями разъезжали по стране на своих новых машинах, зародился новый класс общепита. Везде стали появляться drive-in и придорожные киоски, готовые накормить платежеспособных путешественников.

В Лос-Анджелесе, городе автомагистралей, привлечь внимание водителей было еще сложнее. Поэтому рестораны вроде Googie’s стали импровизировать. Они стали использовать цветные изогнутые крыши, ломаные линии и авиационные навесы. Поверхности стали гладкими и отполированными – повсюду были стекло, сталь и пластик. Венчали все это громадные часы, зигзаги, фонари и растянутые сферы, напоминающие атомы. Каждое здание превратилось в рекламный щит.

Упаковка спичек из кофейни Googie’s в Западном Голливуде

«Калифорния была землей автомагистралей, и на каждом перекрестке за клиентов боролись сразу несколько ресторанов, так что для них жизненно важно было выглядеть заметно, — писал Филип Лэнгдон (Philip Langdon) в 1986 году в своей книге "Оранжевые крыши, золотые арки: архитектура американских сетевых ресторанов" (Orange Roofs, Golden Arches: The Architecture of American Chain Restaurants). – Владельцев ресторанов в конце пятидесятых интересовал один вопрос: как привлечь внимание пролетающих мимо водителей?»

Ответом на этот вопрос было слово «больше». «Чем удивительнее, тем лучше, — писал в газете Los Angeles Times архитектор гуги-направления Пэт ДеРоса (Pat DeRosa). – Чем больше разных форм вы используете, тем лучше, особенно если здание будет выглядеть просто парящим и сложно будет понять, как оно вообще стоит вертикально. В этом вся магия».

В самом деле, стиль гуги не был просто мостиком в будущее, он воплощал в себе общество потребления – и никогда не воспринимал себя всерьез. Эстетика Южной Калифорнии так усердно гналась за новизной, что быстро стала объектом критики.

В 1952 году архитектурный критик Дуглас Хаскелл даже стал использовать термин «гуги» в негативном ключе. «Это отвратительный стиль – фальшивый, несовременный мусор, способный понравиться только детям», - писал в 1968 году Уильям Бронсон (William Bronson). Эксперты от дизайна называли стиль дешевым и безвкусным – своего рода бижутерией, способной привлечь внимание лишь самой неискушенной части голливудского бомонда.

Однако критики при своем высоком положении были слишком далеки от реальности. Гуги представлял и будет представлять привычки и желания среднего класса. То, что началось с одной смелой кофейни, стало стандартом для боулинг-центров, кинотеатров и даже церквей от Лос-Анджелеса до Лас-Вегаса – а впоследствии и для всей коммерческой архитектуры в стране.

Как писал Алан Хесс (Alan Hess), ведущий историк стиля и автор книги «Возвращаясь к гуги: ультрасовременная дорожная архитектура» (Googie Redux: Ultramodern Roadside Architecture): «Одна из ключевых черт архитектуры гуги в том, что это были не особенные заведения для богачей, а кофейни, заправки, автомойки, банки… обычные здания из повседневной жизни, рутинные для людей того времени. Этот стиль помогал привнести дух современности в повседневную жизнь». Гуги стал «языком общественных улиц» — на какое-то время.

Гости ресторана в 1950-х годах. Фото: Аллан Грант (Allan Grant)/ архив журнала Life

К 1970-м годам гуги-стиль стремительно ушел в закат. Яркое, футуристическое, перспективное направление в архитектуре вдруг оказался никому не нужным. Вкусы потребителей в следующее десятилетие диктовало возврат к природе с ее мягкими тонами, текстурами, спокойным освещением и формами, которые позволяли интегрировать архитектуру в окружающую среду.

Компания Disney в 1966 году реконструировала парк Tomorrowland – как бы иронично это ни звучало, но космически-пластиковый декор парка устарел. McDonald’s отказалась от своих 8-метровых неоновых арок в пользу кирпичных зданий с низкими мансардными крышами. Даже саму кофейню Googie’s снесли в 90-х, чтобы построить небольшой торговый центр.

Тем не менее реликвии стиля гуги можно найти и по сей день. Башне Space Needle в Сиэтле удалось выйти за рамки спорной репутации стиля, как и зданию Theme Building в аэропорту Лос-Анджелеса. А благодаря возникшему в 90-х движению за сохранение стиля гуги, павильоны и скульптуры со Всемирной выставки 1964 года в Нью-Йорке до сих пор стоят в парке Флашинг-Медоус.

К слову, не все считают, что это явление в дизайне достойно спасения. В конце концов, все эти странные и смехотворные конструкции были созданы для рекламы. «Не понимаю, зачем они пытаются сохранить наши творения, — признался в 1986 году дизайнер Элдон Дэвид (Eldon David) газете Los Angeles Times. — Мы создавали их только для того, чтобы продавать больше гамбургеров».

Источник

Материалы по теме:

Четыре объекта будущего, созданные в соавторстве с машиной

«Мир, в котором нам предстоит жить, будет странным». Прогнозы футуролога Бенджамина Браттона

Фото: Внутри секретного центра разработки Dyson в Великобритании

Секреты успешных фотографий в Instagram

Фото на обложке: Ton Bakker/Flickr